Лети, мой Свет! (СИ)

— Всё! Вот теперь я точно испугался. Приятных тебе кошмаров, — тёмный нахально повернулся к девушке спиной и замер.

Возмущённая целительница немного посверлила взглядом плечо Кристарна, но, как и весь остальной дроу, просверливалось оно плохо. Недолго думая, она проскользнула на другую сторону кровати. Тёмный вздохнул и открыл глаза.

— Поставь себя на моё место. Тебя бы остановило моё нежелание, причём так слабо аргументированное, а?

— Нет, — недовольно процедил Крис, понимая, что в «да!» всё равно никто не поверит.

— Значит, можешь сказать: «спасибо!», поцеловать и мирно спать дальше. А что бы тебе было действительно спокойнее, я пообещаю не делать глупостей без твоего высочайшего одобрения. Как ты и просил. Только если прекратишь относиться ко мне как к хрустальной. Я не собираюсь разбиваться.

— О, давай не будем вспоминать про вазочки. Я ещё под впечатлением от прошлого раза, — закатил глаза тёмный, быстрым движением сгрёб девушку в охапку, и шепнул, серьёзно глядя в глаза:

— Спасибо. Я тоже постараюсь.

И поцеловал. Аталь прижалась к нему покрепче, искренне надеясь, что он поверит её обещанию. А то как-то малоприятно видеть собственную смерть в различных интерпретациях, ставшую главным кошмаром любимого. Тем более, что фантазия у него действительно оказалась богатой…

* * *

Утро в очередной раз подкралось незаметно, бессовестно обернувшись полуднем.

— Ранний подъём — это самое невыполнимое задание нашей миссии, — проворчал Крис и недовольно обнаружил, что разговаривает сам с собой. Наскоро придав себе проснувшийся вид, тёмный выскользнул на поиски спутников. Впрочем, особо не надеясь на их сознательность, и не сомневаясь в способностях товарищей продрыхнуть до полудня не хуже безответственного предводителя.

Побродив по бесконечному коридору и безуспешно потыкавшись во все встречающиеся по пути двери, он убедился, что без сопровождения Аталь или Оллари найти кого-либо в этом сумасшедшем, постоянно изменяющемся доме, не возможно. Заклинания поиска не действовало. Зато появилось жутковатое ощущение, будто он попал в лабиринт, а сам без малейшего понятия, где здесь выход и существует ли он вообще.

За очередной дверью обнаружилась огромная открытая площадка. Кристарн с наслаждением вдохнул ледяную свежесть горного воздуха и тут же окончательно проснулся, осознав, что безрукавка, штаны из тонкой кожи и босые ноги — совсем не подходящий наряд для прогулки на морозе. Сделал шаг назад, чтобы вернуться в тепло, как невдалеке послышался любимый голос. Припомнив, что любопытство не есть исключительно женским недостатком, тёмный стал бесшумно подбираться поближе.

…— уже закончила. Тебе осталось только вплести своё позволение.

— Значит, всё-таки уходишь, — грустно зазвенели колокольчики в голосе Оллари.

— Мам, неужели ты и впрямь рассчитывала, что я буду отсиживаться здесь, терпеливо ожидая, пока мой любимый сделает весь этот мир стерильным и безопасным?

— Нет, конечно. Но было интересно, сумеет ли он уговорить. И тебя, и себя.

Крис закатил глаза. Ох уж эти женщины!

— Ты немножечко опоздала. У меня уже лет так десять есть собственное нерушимое мнение. И я не позволю кому-нибудь чего-нибудь мне запрещать. Даже тебе. И тем более — ему.

— Ну-ну, — хмыкнула Оллари и коварно поинтересовалась: — а Кристарн что говорит по этому поводу?

— Ничего. А если б ещё и не думал — было бы просто превосходно. Но, надеюсь, мы нашли компромисс, — уклончиво ответила Аталь.

— Н-да, вообще не думающий мужчина — предел мечтаний…

— Мама! Вот лучше скажи, а чем думала ты, когда заявила, что он не сможет обо мне позаботиться, потому что в прошлый раз не получилось? Может, мне недоступны высокие цели твоих поступков, но зачем тыкать ржавым ножом в едва затянувшуюся рану? Это такой издевательский способ проверить — зажила ли?

— Милая, избавь меня от своих тошнотворных целительских сравнений, — в голосе Оллари послышались стальные нотки. — Я сказала то, что посчитала нужным. Мужчина должен уметь реально оценивать свои возможности. Признавать ошибки, не устраивая из них вселенскую трагедию, а делая выводы на будущее… И, между прочим, я ему дочь доверяю, а не пирожок с повидлом подержать, так что имею право немного поволноваться. Не так ли, Кристарн?

Дроу недовольно поморщился и вышел в поле зрения прекрасных дам, щурясь от яркого снежного света. Мать с дочерью сидели в уютных плетеных креслицах за большим гладким камнем, временно исполняющим обязанности столика, уставленного чашками, кофейником и кучей тарелочек с разнообразной едой. Аталь, укутанная в меховую накидку, вскочила к нему на встречу, солнечно улыбнулась и укоризненно оглядела его сверху до низу.

— Как прогулка? Ноги не отморозил?

— Прекрасно. Свежим воздухом подышал, горами полюбовался, много интересного о себе услышал. Словом, развлекался, как сумел, — насмешливо ответил Кристарн, и осторожно взяв в ладони лицо девушки, сочувственно погладил тёмные тени под её глазами. — Приедем в Долину — привяжу к кровати и усыплю на сутки!