Лети, ведьма, лети!

Эльф с интересом оглядел меня.

— Ты еще слишком молода, Улиания, чтобы занимать пост Госпожи.

— И тем не менее я ею являюсь.

— Что ж, я рад за тебя, Улиания. Надеюсь провести в твоем обществе немало приятных часов. Играешь ли ты в маджонг? Мне так нравится эта игра!

—Нам сейчас не до игр, Александрит,— сказала тетя.

— Я так и знал,— поправил перевязь шпаги Александрит.— Меня вызывают лишь тогда, когда у ведьм снова начинаются проблемы. Но вы же знаете, что я не работаю в одиночку. Вы разбудили Тамариск?

—Еще нет, но разбудим обязательно. А сейчас не угодно ли тебе, Александрит, выпить немного вина и отдохнуть с дороги? Дорога была длинной и утомительной.

— Дорога всегда была такой, такой и останется до тех пор, пока мир людей и мир эльфов не соединятся.

Тетя погасила свечи в комнате вызывания, и мы все отправились в оранжерею. Здесь был накрыт небольшой стол с изысканной трапезой.

— Человеческая пища! — обрадованно хлопнул в ладоши эльф.— Вот что я люблю.

— А разве эльфы едят человеческую пищу? — удивилась я.

— Конечно, едят,— засмеялся Александрит.— Если эта пища стоит того, чтобы ее есть.

Он съел две дюжины устриц, запивая их марочным вином. Потом вспомнил, что ему положено соблюдать диету, и заказал суп-пюре из сельдерея. (Терпеть не могу сельдерей! Как только люди и нелюди его едят! И на диетах этих все просто помешались!)

Насытившись, Александрит с выражением полнейшего самодовольства посмотрел на нас с тетей. Я сразу почувствовала себя ничтожеством по сравнению с этим роковым красавцем-эльфом, но моя тетя на самодовольство эльфа даже не обратила внимания. Видимо, она привыкла. Все-таки они с Александритом знакомы не первый год.

— Излагайте суть дела, ради которого вы меня вызвали.

— Украдены мощи святой Вальпурги,— сказала тетя.

Эльф присвистнул.

— Это интересно. Есть приметы, по которым ясно, что это кража?

— Да, но с этими приметами все так запутано.— И тетя принялась рассказывать эльфу о пропавших книге, Селии и трупе охранницы. Не забыла она упомянуть и про то, что я тоже была, по сути, похищена и заживо похоронена в некрополе.

Эльф слушал все с непроницаемым лицом. Глаза его светились как два сапфира.

—Мы зашли в тупик,— завершила свою речь тетя и развела руками.— Мы боимся, что преступник или даже преступники до сих пор находятся во Дворце Ремесла. И в любую минуту могут нанести удар. Александрит! Почему ты молчишь?

Александрит сделал жест рукой:

— Я вызываю Тамариск. Не мешайте мне.

И мы замолкли.
Глаза эльфа превратились в два маленьких фонарика и светились так, что мне поневоле становилось жутко. На лбу эльфа проступили крупные капли пота. Он сидел как изваяние, ни один мускул не дрогнул на его лице. Тетя встала со своего стула, достала платок и аккуратно вытерла лоб Александриту. Тот, похоже, этого не заметил, поскольку пребывал в явном трансе. Так продолжалось где-то с четверть часа, а потом эльф заметно расслабился, глаза его погасли, руки слегка подергивались. Тетя налила сухого вина и поднесла бокал к губам эльфа. Тот неверной рукой взял бокал и выпил вино одним глотком. После этого ему заметно полегчало.

— Ну что? — спросила тетя.— Ты вызвал Тамариск?

— Да. Она находится далеко и впала в спячку. Но мне удалось разбудить ее и передать весть о встрече. Завтра в полночь Тамариск прибудет во Дворец Ремесла. Она будет очень голодна, поэтому приготовьте побольше крови.

— Дворец располагает хорошими запасами донорской крови,— сказала тетя, а я слегка поморщилась. Всем хороши вампиры, но эта их постоянная привязанность к крови…

Эльф кивнул.

— Я еще об одном хотела просить тебя, Александрит,— сказала тетя.

— Да, ведьма Амидаль, я слушаю тебя.

— Я хочу, чтобы нить жизни моей племянницы, ведьмы Улиании, была завязана на тебя. Моей племяннице угрожает постоянная опасность, и я хотела бы, чтоб в трудную минуту ты ощутил любую опасность и пришел ей на помощь.

— Тетя, неужели вы думаете, что сама я не справлюсь?

—Не справишься,— отрезала тетя.— Ты сутки провела в гробу, и если бы не гном…

— Хорошо. Я согласна. Возьми нить моей жизни, эльф Александрит.

— Беру,— сказал эльф.

Между нами протянулась тонкая алая ниточка, затем она исчезла, точнее, не исчезла, а свернулась вокруг запястья эльфа наподобие тонкого браслета.