Летящие к солнцу 1. Вопрос веры (СИ)

- Ясно! - Солдат дернул затвор автомата.

Кто-то сунул в руки Джеронимо шарманку, кто-то другой бросил мне рюкзак.

- Уходите, - велел главный и стукнул кулаком по двери. - Эй, Эдмундо! Я вхожу, и со мной - десять стволов! Пока открываю, успей сорок раз обдумать свои действия.

Джеронимо повесил на шею свое устройство и схватил меня за руку.

- Идем, - прошептал он, на бегу доставая смартфон. - Вот этот!

- Кто "этот"? - Мы остановились под крылом белоснежного авиалайнера. - Ты соображаешь, как это будет выглядеть? Будто твоя сестра помогла нам бежать. Тебе ее совсем не жалко?

- Вероника уже мертва, - пробормотал Джеронимо, сосредоточенно колдуя над экраном смартфона. - И мне ее безумно жалко. Но лучшее, что я могу для нее сделать - идти вперед.

Я прислушался. Со стороны каморки доносились только голоса - злые, резкие, - но не выстрелы. Должно быть, Джеронимо имел в виду что-то другое.

- А, вот, нашел!

Послышалось приятное гудение. Я поднял голову и увидел, как из открывшегося люка спускается, будто образуясь из воздуха, ступенька за ступенькой, трап.

- Теперь ваш выход, сеньор Риверос, - улыбнулся мне Джеронимо.

В салоне и в кабине пахло горелой проводкой и свежесваренным кофе - очевидно, не настоящим, а ароматизаторами. Я сел в кресло первого пилота и запустил электронику. Джеронимо, пристегнув ремень в кресле рядом, тут же принялся что-то настраивать в смартфоне.

- Запускай пока, - сказал он. - Я попробую открыть ворота. У них тридцать пять различных кодов, их гоняют в случайном режиме месяц, потом меняют весь набор. Надо перебрать...

Я его не слушал. Передо мной тысячью огней горела приборная панель. Я потыкал одну из кнопок, но без особого результата.

- Трап только дистанционно убирается?

- Черт, да! - воскликнул Джеронимо. - Проклятие, надо выйти из интерфейса... Ага, вот, сейчас.

Я почувствовал какими-то рудиментами дара Риверосов, как поднимается трап, закрывается люк. На панели зажглась еще одна лампочка, показывая, что самолет загерметизирован.

Я запустил двигатель и с сомнением покосился на Джеронимо.

- Твоя сестра и все те ребята без респираторов. Откроешь ворота - произойдет декомпрессия. В момент вылета в ангаре не должно быть людей.

- Так, - буркнул Джеронимо, пока его пальцы с невероятной быстротой сновали над экраном. - К чему ты клонишь?

- Они все могут погибнуть, - пояснил я. - Открытие-закрытие ворот - не меньше пяти минут, плюс выезд. А если что-нибудь заклинит?

- Заклинит, - поморщился Джеронимо, убирая гаджет в карман. - Ни один код не подходит, или я что-то перепутал. Давай так, ворота не слишком толстые.

- Прикалываешься? - покосился я на него.

- Что? Я изучал сопромат. Вынесешь ворота, почти не погнув, самолет не пострадает. Собственно, с тем расчетом они и строились.

Джеронимо смотрел куда угодно, только не на меня. Сквозь стекло проникал голубой неоновый свет, от панели исходило темно-красное сияние, и в этом смешении мне казалось, Джеронимо мертвенно-бледен.

- Ты меня не слышал? Твоя сестра там. Она может не успеть добежать до кислородного баллона или герметичного помещения. А еще температура...

- Она тебе руку вывихнула - забыл? - чуть ли не взвизгнул Джеронимо. - Или тебя это и останавливает?

Он взялся за рычаг и плавно повел его вверх, наращивая обороты. Кабину затрясло.

- Чтобы разблокировать колеса... - начал Джеронимо.

- Я знаю, как разблокировать колеса.

- Тогда в чем дело?

- В твоей сестре.

- Она тебе так сильно понравилась? Может, выйдешь и проживешь с ней остаток жизни?

- Кажется, она как раз что-то такое хочет предложить.

Джеронимо, наконец, повернулся ко мне, раскрыл рот, да так и замер, увидев пистолет, приставленный к моему затылку. К пистолету крепилась рука, плавно переходящая, собственно, в Веронику, за спиной которой висел трофейный автомат. Я начал со скошенных глаз, потом стал медленно поворачивать голову и, ободренный отсутствием своих мозгов на штурвале, улыбнулся:

- Приветствую, сеньорита! А мы как раз о вас говорили.

- Я слышала, - прозвучал ответ.

Ствол теперь упирался мне в висок и казался частью некой стальной конструкции: неподвижный, жесткий. Этой стальной конструкцией была сама Вероника, только вот глаза ее отчего-то потускнели.

- Не вздумай сопротивляться, - тихо сказал Джеронимо. - Она убивать научилась раньше, чем ходить.

Эта мысль меня пленила. Всегда приятнее довериться профессионалу, чем в кромешной тьме с вывихнутой рукой карабкаться на виселицу, чтобы закрепить веревку. Я бы, наверное, дернулся, попытался вскочить, или сделал бы вид, что хочу отобрать пистолет, но тут заговорила Вероника. И я не смог пошевелиться, услышав невыразимое отчаяние в ее голосе:

- Вот, значит, как? - Задрожал и опустился пистолет. - О нем ты беспокоишься, а мне хладнокровно приговор подписал. После всего... всего-всего?

Я посмотрел на поникшего Джеронимо, чувствуя, что полностью разделяю чувства Вероники. Не очень-то хотелось пускаться в путь с человеком, который так легко жертвует сестрой.

- Ты все равно завтра умрешь, - прошептал он. - Какая разница?