Летящий с ангелом

          Снова разговор зашел о войне. Жаловались на мародерство, после грабежей они остались нищими. Сейчас живут тем, что родит земля. Каждый день Ася с Мануш ездят, увешанные сумками, через границу - на рынок в Адлер и продают все что можно: фрукты, зелень, вино, чачу... Сейчас думают переехать в Голландию, их приглашает армянская община, но боязно ехать к чужим, а здесь все же земля, свой дом.

          А тем временем!.. С веранды, где происходило застолье, открывался потрясающий вид. Широкая лунная дорожка плавилась в ультрафиолетовом бульоне моря жидким серебром. На антрацитовых небесах пульсировали неправдоподобно крупные звезды. Лунная дорожка будто отражалась в небе, осыпанном звездной пылью Млечного пути. Показалось вдруг, что среди этой беспредельности мое «я» умалилось до точки. Меня вполне устраивало подчиненное состояние, и все вокруг, и… покой сошел в сердце.

          Утром Валентина разбудила нас и позвала на завтрак. За столом сидели Роберт и его племянник, мальчик лет десяти, приехавший из Еревана. Роберт шумно ликовал по поводу моего появления и сразу поинтересовался, жив ли брат. Я обещал проверить и снова нырнул в комнату. Там понуро сидел больной, обхватив голову руками, и стонал. Я бодро объявил о прибытии гостей, но он застонал еще громче: «Не хочу больше!» — «А кто тебя заставляет пить? Перетерпи. А я тебе сострадать стану».

          Мы пили кофе, а я расспрашивал племянника о жизни в Ереване. Он сказал, что там работы нет, света нет, бензина нет. Я спросил, почему же он в конце сентября еще не учится.

          — А зачем учиться?

          — Чтобы потом работать, деньги зарабатывать.

          — Я возьму у отца автомат и отниму деньги у любого.

          Бедный мальчик, подумал я.

          — Нас ереванские родичи не любят. Мы здесь трудимся в поте лица, а они привыкли только брать да отнимать, — сказал Роберт, прочитав мои мысли.

          Тут после второй чашки кофе стал проявлять признаки жизни брат. Он объявил, что больше не пьет, что кается, а на своем примере самоотверженно показал, как губителен алкоголь для здоровья. «Смотрите на меня, друзья, и так не делайте!»

          С трудом двигаясь, брат все же собрался, и мы потихоньку двинулись на пляж. Я предложил сделать зарядку на берегу моря и потом встать под водопад. И благотворная струя вольет в его безжизненное тело энергию.

          На берегу моря я снял кроссовки и прямо по гальке бодро запрыгал, размахивая руками. Брат вяло шевелился рядом. Я поднял камень потяжелее и отжимал от груди, которая шумно наполнялась целебным морским воздухом. Затем приседал и отжимался, бросал камни и бегал. Когда почувствовал в теле приятную усталость, трусцой двинул в сторону водопада. Брат с кряхтением плелся за мной.

          По звонкому ручью мы добрались до трубы с хлещущей водой. Я сбросил с тела оковы цивилизации и нырнул под ревущую струю. Сначала я ощутил удар по голове и по плечам, потом вибрацию всего тела, а только затем обжигающий холод. С воплем щенячьего восторга выпрыгнул из-под струи и замахал руками, разгоняя кровь по жилам. «А-а-атли-ична-а!»

          Брат тоже разделся, иронично оглядел свое усохшее тело и вдруг с криком «За Родину! За трезвость!» бросился под канонаду хрустальных струй. ...Из радужного облака выскочил уже другой человек! Он сиял и гоготал от радости. Прыгал и швырял камни. Оглядел зеленые кудрявые склоны ущелья, голубое небо в легких перистых облаках — и снова увидел красоту.

          И в тот день инжир кормил нас мясистыми сладкими плодами, гранаты обещали приправить рубиновым соком рыбу, родник напоил свежей водой, скала одарила прохладной тенью.

          Брат облачился в подводные доспехи, вошел спиной в воду — и пучина поглотила его. Я собрал дровишки, приготовился к принятию даров моря и устроился в тени с Евангелием в руках. Мысленно перенесся на гору Блаженств близ Галилейского моря и вместе с тысячами израильтян слушал Нагорную проповедь. И удивлялся. Слова вроде бы простые, а смысл такой, что логика его не принимает. Разум вопит: все не так! А сердце говорит тихо, как мать младенцу: все хорошо, все правильно. Нет, такие слова мог сказать только Бог! Человек не способен любить врагов и все отдавать. Только Бог может. Или человек с помощью Божией.

          Через пару часов водолаз выволок на берег трех больших рыбин и пару ставридок. Я обласкал его похвалой и принялся чистить рыбу. Брат предложил съесть ставридок и одну кефаль, а остальных подарить старикам. Мы так и сделали.

          До заката мы успели домой. Брат вручил Валентине две прекрасные рыбины. Она многословно похвалила великого охотника и понесла их на кухню. За столом сидел уставший после командировки Андрей и разбирал добычу: груши и яблоки. Он принес два мешка. Неплохо для семидесятилетнего старика! Там в горах он упал в колючки и сильно расцарапал ноги. Наш доктор осмотрел загноившиеся ссадины и посоветовал обработать их йодом, а также принять антибиотики. Но тут вышла хозяйка и принесла с печи ведро с горячей водой. Туда она сунула пучок травы и накрыла крышкой, чтобы настоялось. Потом Андрей опустил в ведро ноги и с час держал их в отваре.