Летим в Лас-Вегас!

Без нас веселье затихло. Синди вяло отбивается от какого-то подвыпившего мужика (и в выходной ей нет покоя!). Аманда устроилась на табурете в виде африканского барабана: в глазах – туман, в руке – коктейль «Багама мама». Время от времени ее охватывает паника: она начинает шарить по карманам, заглядывает себе в вырез, наконец находит в сумочке телефон своего трубача и снова впадает в счастливое оцепинение.

– Его отец играл с Фрэнком Синатрой – можешь себе представить! И еще с Тони Беннетом, Энди Уильямсом и Джерри Льюисом…

В первый раз я выслушала эти сведения с интересом, во второй – позевывая, а к третьему разу поняла, что Аманду заклинило, и эту пластинку она не сменит до утра. У нее уже сложился прекрасный дуэт с мамой – та, дождавшись своей очереди, подхватывает тему:

– Он меня поцеловал! Он меня поцеловал! Вы видели? Том Джонс поцеловал меня!

И так минут пять без перерыва.

– Пошли! – командует Иззи, перекинув через плечо свою «Моджиту». – Сохраним мгновение!

Мы возвращаемся к подиуму – но место уже занято какими-то типами в шортах и с такими отполированными бедрами, что, кажется, от них и пуля отскочит.

– Где же они? – хмурюсь я.

– Может, на полу? – предполагает Иззи.

Вертя головами во все стороны мы пробираемся сквозь море потных тел. Ни Ларса, ни Надин. Какой-то мужик хватает меня за бедра и прижимает к себе. Вот уж поистине горячий парень – только что пар не идет! Я оглядываюсь в поисках спасительницы – но Иззи уже кружится с каким-то подражателем Хоакина Кортеса. Я вырываюсь из обжигающих объятий Мистера Печки и останавливаю Иззи, пока она не грохнулась.

– Где же они могут быть? – ору я, перекрикивая грохот сальсы.

Иззи хватается за стену и пожимает плечами.

– Понятия не имею. Но, насколько я знаю Ларса, он времени даром терять не любит.

– Она не могла уйти с ним. Никогда. Только не Надин. Поверить не могу!

– А знаешь, во что я не могу поверить?

– Ну?

– Что у меня с твоей стервой-сестрицей появилось-таки что-то общее?

ГЛАВА 42

– Джейми! – орет мне в ухо знакомый голос. Открыв глаза, я обнаруживаю, что лежу в постели, а между ухом и плечом у меня зажата телефонная трубка.

– Надин?

– Какого дьявола ты не брала трубку?

– Ну, как бы тебе объяснить? Спала вообще-то… – зеваю я.

– Уже почти двенадцать! – вопит Надин.

– Надин, мы в Вегасе. Здесь другой распорядок дня. Кстати, откуда ты звонишь? Я-то думала, что ты проведешь ночь…

– Я В АДУ!!!

– Нельзя ли поконкретней? Ад – понятие растяжимое…

– В каком-то богом забытом трейлерном парке посреди треклятой пустыни, в обществе людей, которые никогда в жизни не видели туфель от Джимми Чу!

– Интересно, как тебя туда занесло?

– Послушай, если ты когда-нибудь кому-нибудь расскажешь, что я уехала с Ларсом…

Из трубки доносится странный всхлип. Не знай я Надин как свои пять пальцев, подумала бы, что она плачет.

– Надин!

– Господи, почти двенадцать!

– Ты уже говорила. Мы здесь, в Вегасе, не особенно следим за временем.

– В двенадцать за мной должен зайти Кристиан. Я не успею вовремя! Прикрой меня!

– Когда ты выезжаешь?

– Как только Ларсу удастся завести этот чертов грузовик!

Несколько секунд я молчу. Просто пытаюсь разложить происходящее по полочкам. Вечная врагиня просит моей помощи – это раз. Она предала человека, которого я люблю, – это два. Ради нее я должна солгать этому человеку – три. Она до того дошла, что готова лезть в грузовик… впрочем, нет. Это, конечно, поражает воображение, но к делу не относится.

– Джейми, да проснись же, ради бога! Это дело жизни и смерти!

– Что мне ему сказать?

– Боже, вот и Ларс. Мне пора!

– Что сказать Кристиану? Чтобы ждал тебя здесь или возвращался в «Париж»?

– Да! Увидимся через полчаса!

– Что да? Здесь или в «Париже»?

Молчание.

– Надин!

Замечательно. Протираю слипающиеся глаза, смотрю на часы – 11.52. Восемь минут на то, чтобы причесаться, смочить пересохшее горло и выбрать стратегию вранья.

Мне вспоминается одна из «утренних историй» Аманды. Как-то после бурно проведенной ночи, проснувшись в жестоком похмелье, она обнаружила рядом с собой в кровати что-то, сильно напоминающее голого борца-тяжеловеса. Как далеко зашли их отношения, Аманда не помнила, но опасалась худшего. Незнакомец спал богатырским сном, а вот Аманда не могла проспать работу: приняв душ, она уселась перед зеркалом с феном и щеткой. Однако от шума и горячего воздуха ей стало нехорошо; она выключила фен и закрыла лицо руками, ожидая, когда пройдет тошнота. В этот момент проснулся тяжеловес. Сел, положил ей на плечо могучую лапу и пробасил: «Не переживай, в постели ты была хороша!»

…Звонок в дверь! А я еще даже не встала!

– Входите! – кричу я и быстро вскакиваю.

Слишком быстро: голова идет кругом, в желудке начинается революция. Ясное дело, коктейли с ромом, а потом омлет в три часа ночи – ранний завтрак называется… Я уже готова сломя голову рвануть в туалет – но в дверь снова звонят!

Глубоко дыша и повторяя про себя «меня не тошнит, меня не тошнит», ползу к дверям. Приоткрываю не больше чем на дюйм: чем меньше моей лживой помятой физиономии предстанет взору Кристиана, тем лучше.