Летнее убежище

— Делай то, что считаешь нужным, — продолжал Джордж. — Однажды я целую неделю занимался тем, что выравнивал подъездную дорожку к дому. Старая была ужасной, вся в выбоинах и буграх от проросших корней деревьев, в трещинах между брусками выросла трава. И вот я целую неделю наблюдал за рабочими. Я подмечал за ними любую небрежность, даже показывал им, как лучше укладывать брусчатку, на какой высоте подстригать кустарник. Черт! Я понапрасну убил целую неделю, представляешь? Хотелось бы мне ее вернуть. Уж теперь бы я провел ее совершенно иначе. Ты понял, что я хочу сказать? Не трать свою жизнь на всякую ерунду, на бессмысленные мелочи!

— Я не забуду, — обещал ему Росс.

Джордж хмуро сдвинул брови, глядя на стол, где лежала забытая Клэр книжка.

— Ты уже забываешь.

Какие бы проблемы ни были у Росса с Клэр, он считал своим долгом прежде всего позаботиться о деде.

— Ты не хочешь сказать, что не дает тебе покоя?

Дед так долго молчал, что ему показалось, что он забыл про его вопрос. Затем дед проговорил:

— Мы из-за Джейн расстались с Чарльзом.

— По ее вине?

Он секунду помедлил, затем решительно сказал:

— Нет, по моей. Но Джейн… — Он вздохнул. — Понимаешь, мы оба ее полюбили. И конечно, она отдала свое сердце Чарльзу.

— Почему «конечно»?

— Да как раз потому, что он был более решительным. А я вечно колебался, все анализировал, прикидывал, как лучше поступить, что и в какой момент сказать. А Чарльз, он был безрассудным, все делал очертя голову, не задумываясь, не копаясь в себе, целиком подчиняясь своим чувствам. Словом, он полюбил Джейн и решил завоевать ее. Я тоже ее полюбил, но долго обдумывал и пришел к выводу, что это ни к чему хорошему не приведет. Я больше думал о том, что мы с ней очень разные. Я был из состоятельной и уважаемой семьи, так сказать, из высшего общества, а она — дочерью рабочего. Наши родители разговаривали на разных языках. Но для Чарльза этих сомнений не существовало, он был идеалистом. Он считал, что если ты любишь и настроен решительно, то можешь одолеть весь мир.

— А ты, дед, каким ты был?

— Я?.. Я был жалким циником, не верил ни в любовь, нив искренность. А когда Джейн доказала мне, что эти вещи существуют и что жизнь без них немыслима, было поздно. Она уже принадлежала Чарльзу. Был один момент, когда мне показалось, что у меня еще есть шанс, но… но я ошибался.

И опять неуверенная пауза, заполненная невысказанной мыслью.

— Дед?

— Я просто не знаю, с чего начать.

— Ты уже начал. Ты рассказал мне, как в детстве проводил здесь летние каникулы. Как приезжал сюда, когда учился в колледже. И что Джейн нравилась вам обоим.

— Это было так давно. — Глаза деда подернулись дымкой воспоминаний.

Он чего-то недоговаривал, и Росс понятия не имел, что именно.

Глаза Джорджа устало закрылись. Росс осторожно накрыл колени деда пледом, чтобы он не замерз, когда сюда подкрадется тень.

Глава 23

Нью-Хейвен,

штат Коннектикут,

осень 1955 г.

На факультете журналистики в Йельском университете Джордж был самым способным и блестящим студентом. Под его руководством университетская газета «Йель дейли ньюс» стала пользоваться бешеным спросом, чего прежде никогда не бывало. Коллеги по редакции прозвали его Кларком Кентом за выдающееся умение выискивать самые интересные новости и самые острые темы. Тогда как соперники дразнили его Кларком Кантом[15], так как ему не очень везло с женщинами.

Этому была причина, о которой никто не знал, — Джордж уступил любимую девушку своему брату.

Так он оценивал эту ситуацию. Кроме него, никто, даже Чарльз, не знал о его жертве, настолько старательно он скрывал все в глубине своей души.

Говорить об этом не было смысла. Джордж не хотел выступать в роли страдальца, не хотел больше копаться в прошлом и все время представлять, как все сложилось бы с Джейн, если бы он проявил больше уверенности в себе, больше решительности и больше доверял бы своему сердцу. Он нетерпеливо ждал окончания колледжа, чтобы приступить к осуществлению заветной мечты — стать известным журналистом-международником.

Впрочем, роман с Джейн Гордон не привел бы ни к чему хорошему. Они с ней продукты совершенно разной среды и воспитания и к концу лета наверняка поняли бы, что им лучше расстаться — а это означало бы ненужные страдания. Так пусть страдает Чарльз, а не он, Джордж.

Родители даже не подозревали о соперничестве братьев из-за Джейн Гордон. Вопреки часто высказываемым желаниям матери, ни Джордж, ни Чарльз не увлеклись сестрами Дэрроу. Так что их семьям пришлось оставить надежду породниться.

Время от времени друзья спрашивали Джорджа, почему он так часто хандрит и не участвует в общих развлечениях и пирушках.