Летняя королева

– Здесь, как в церкви, с тем же успехом можно увидеть Бога. Разве ты не поражаешься чудесам, которые Он создал? Что, например, сравнится с этим? – Она показала на полосу фиолетовых облаков с темно-красным окаймлением. – Даже аббат Сугерий не стал бы возражать. Это лучше любого витража, который он способен придумать.

– Ты права, – согласился Людовик, беря ее за руку – редкий жест по нынешним временам, но это получилось у него само собой.

Она придвинулась к нему, погладила по волосам. Они ей очень нравились – густые, с серебристым отливом, красиво ниспадавшие на плечи.

– Людовик, – тихо произнесла она, подумав, что, быть может, им удастся вернуть былое.

– Сир!

Мгновение прошло, исчезло, как алая полоска заката, когда они отпрянули в стороны и увидели священника Одо де Дёя.

– В чем дело? – рассердился Людовик. – Почему вы нас беспокоите?

Тот смущенно прокашлялся.

– Сир, мадам, мне жаль, что я пришел с дурной вестью, но, как только она станет всем известна, ничего нельзя будет исправить.

– Что за дурная весть? Что исправить? – резко переспросил Людовик. – Хватит загадок. Выкладывайте!

Отец Одо заговорил, бросив взгляд на Алиенору:

– Сир, дело касается госпожи Петрониллы и ее отношений с неким придворным.

Людовик в отчаянии воздел руки:

– Опять сплетни! Как я устал от досужих слухов!

У Алиеноры похолодело сердце. Боже, что на этот раз натворила Петронилла? Она-то думала, что сестра в безопасности в окружении придворных дам, что кризис предотвращен.

– Кто он? – строго спросила королева.

– Мадам… это коннетабль де Вермандуа.

Людовик тяжело выдохнул и посмотрел на священника стальным взглядом:

– Типичная придворная сплетня. Мы с королевой прекрасно осведомлены о деле, касающемся ее сестры и господина де Вермандуа.

Лицо священника перекосил неподдельный ужас.

– Сир, мадам, со всем моим уважением, я думаю, вы ничего не знаете.

Алиенора прищурилась.

– Отлично, – сказал Людовик, растирая себе лоб, – так давайте с этим покончим. У нас есть более важные дела, чем эта глупость.

– Сир, Рауль де Вермандуа в настоящий момент развлекает сестру королевы у себя в комнате самым безнравственным образом. Мой писарь услышал, как они договаривались о тайном свидании, и проследил за ними. Все правда, клянусь. Оруженосец де Вермандуа даже сейчас сторожит на лестнице.

Алиеноре стало плохо. Писарь де Дёя не случайно подкараулил любовников. Очевидно, придворные шпионы не дремали.

– Посмотрим. – Людовик побледнел.

Де Дёй чопорно поклонился и, сложив руки на животе, повел их из сада. Оказалось, их ожидала целая депутация священников. Алиенора испугалась еще больше, когда Людовик велел гвардейцам сопровождать их. Вот-вот случится что-то ужасное, а она не могла этому помешать.

Одо де Дёй возглавил путь во дворец, а там поднялся по винтовой лестнице башни Мобержон в личные покои. Они услышали топот оруженосца, который метнулся вверх по ступеням, чтобы поднять тревогу. Гвардейцы Людовика оттеснили в сторону святого отца и кинулись за юношей, схватили его и повалили на пол прямо перед тяжелой деревянной дверью, а тот закричал во все горло, предупреждая хозяина. Задыхаясь от подъема по крутой лестнице, отец Одо схватил кольцо щеколды, повернул его и распахнул дверь.

В очаге полыхал огонь. Перед ним стоял пустой пуфик, а рядом – стол с кувшином вина и чашками. В глубине комнаты виднелась кровать, на которой сидела Петронилла, в одной сорочке с распахнутым воротом и выставленной напоказ грудью. Рауль де Вермандуа, в нижней рубахе и штанах, стоял над ней, готовясь защитить любимую обнаженным мечом.

Людовик поперхнулся. Алиенора рассматривала эту сцену, не скрывая ужаса, ибо все улики были налицо и она сама впустила лису в курятник. Петронилла сдавленно вскрикнула, когда появились непрошеные гости, но теперь смотрела на всех с вызовом, даже не пытаясь прикрыться.

– Брось меч, – прорычал Людовик. – Или ты будешь размахивать им перед носом короля?

Рауль сглотнул и, отшвырнув оружие в сторону, рухнул на колени:

– Сир, я могу объяснить…

Король содрогнулся.

– Да, объяснения тебе даются превосходно, – ледяным тоном произнес он, – а я всегда был настолько глуп, что слушал их и доверял тебе, тогда как ты с самого начала предавал меня и Господа. Но сейчас мои глаза прекрасно видят, какое ты двуличное существо. Это измена. Сейчас я должен решить, как с тобою поступить. – Он повернулся к Алиеноре, кипя от гнева. – Мадам, займитесь своей сестрой. – Потом Людовик ткнул пальцем в солдат. – Вплоть до последующих распоряжений господин де Вермандуа находится под домашним арестом и ни с кем не должен говорить, кроме своего исповедника. Проследите за этим.

Повернувшись на каблуках, король вышел из комнаты.

Алиенора гневно посмотрела на Рауля.

– Я доверилась вам, – с презрением сказала она. – Я попросила вас защитить Петрониллу, а вместо того вы ее опозорили. Да гореть вам вечность в аду! – Она сделала шаг в сторону, чтобы взглянуть на сестру, которая до сих пор не прикрылась. – Тебе я тоже доверяла.

В Петронилле не было ни капли раскаяния.