Летние каникулы Энтони Кроули (СИ)

― Будто бы ты уже забыл, как я чуть не проспал нашу первую прогулку, ― проворчал тот, отсмеявшись. ― На самом деле меня тоже разбудили. Племянница приезжает, та самая, чей велосипед ты так активно использовал. Кофе, кстати, тоже в основном для неё. Она утром звонит и говорит «буду к обеду», и что хочешь делай.

― Мог бы дальше лечь спать, ― заметил Кроули спокойно. ― Я вот пытался, во всяком случае.

― Это так не работает, ― Айзек тяжело вздохнул, ― она же девушка, с ней так нельзя. К тому же прошлым летом я обещал, что встречу её.

― Как у тебя всё сложно.

― И не говори.

Племянница Айзека, к слову сказать, оказалась просто потрясающим кадром. Кроули довелось с ней познакомиться тем же днём, потому что Айзек состроил молящие глаза и попросил подкинуть их вдвоем от аэропорта. Планов у Кроули не было, поэтому он согласился на свою голову, а в итоге познакомился с настоящей ведьмой. Или наследницей ведьмы, он так и не разобрался. Но суть была в том, что Анафема, как звали эту молодую особу, оказалась одновременно и потрясающей красавицей, и при этом ужасно интересным рассказчиком всякой ерунды. Она не просто подняла Кроули настроение, но и заставила забыть об утренней неприятности.

Вечером, наконец распрощавшись с Анафемой и её рассказами, Кроули смог заглянуть на почту и ознакомиться с договором, который прислала ему Вельз. К невероятному облегчению, там не было никаких запретов на временную работу с другими студиями. В тот же день Кроули взял билеты в Лос-Анджелес на следующие выходные и написал Адаму о том, что хочет с ним встретиться.

Оставшуюся неделю отпуска (а Кроули очень подозревал, что стоит ему договориться с Адамом о съёмках, и о продлении каникул можно забыть) он постарался провести с максимальной пользой для себя, а именно ― расслабиться полностью. Он не открывал ноут, выкинул оставшиеся сигареты, много бродил по окрестностям, ещё раз навестил мадам Трейси, уже без Айзека, а к Айзеку почти каждый вечер заваливался либо на вино, либо на чай. К его приятному удивлению, Анафема никак не помешала их приятному времяпровождению: она просто занималась какими-то своими исследованиями в другой части дома и не участвовала в разговорах. Кроули даже удалось ещё раз вытащить Айзека на пляж, и на этот раз поездка выдалась куда веселее, возможно, потому, что Айзек додумался прихватить пиво и поехать вечером. В тот день Кроули сделал для себя интересное открытие: над Атлантическим океаном закат совершенно другого цвета, чем над Тихим. За эту неделю он вообще сделал очень много открытий. Например, что он может прожить без соцсетей и проверки электронной почты каждые пару минут, или что способен пешком дойти до океана и получить от этого не меньше удовольствия, чем от поездки на машине, или что его телефон может разрядиться, а сам Кроули это заметит только на следующий день, да и то потому, что Айзек скажет, что не мог до него дозвониться. Пожалуй, все его знакомые на подобное сказали бы, что он одичал. Кроули не возражал против такого термина. Пусть и одичал. Он никогда не думал, что «дикость» может быть такой умиротворяющей. Собираясь в пятницу вечером на самолёт, он точно знал, что будет скучать по всему этому.

Он хотел попрощаться с Айзеком, прежде чем улетать, но подумал, что ещё будет возможность: в конце концов, он вернётся, чтобы сдать квартиру мадам Трейси. Однако Айзек сам выбежал из дома с рюкзаком за плечами и почти как в первый день закричал:

― Кроули, подожди! Мне жутко нужно в город, я опаздываю, а таксист заявил, что сломался по дороге! Скажи, пожалуйста, что едешь в город!

― Еду. Садись.

― Спасибо! Ты мне жизнь спасаешь, на самом деле! ― с этими словами Айзек упал на пассажирское сиденье и тяжело вздохнул. ― Ненавижу из-за этого путешествия ― всё идёт не по плану.

― А ты куда-то уезжаешь? ― удивлённо спросил Кроули, заводя двигатель. Раз его пассажир опаздывает, стоило бы выезжать немедленно. И прибавить газу.

― Улетаю, ― кивнул Айзек. ― Моего присутствия требуют на другом конце света.

― Тогда тебе повезло, ― усмехнулся Кроули, выезжая уже с привычного парковочного места под раскидистой ивой в его дворе. ― Я тоже еду в аэропорт и не намерен опаздывать.

С этими словами он весело ухмыльнулся и вжал педаль газа в пол. Шины Бентли взвизгнули, и она рванула в город. У Айзека в глазах проскочила паника, и он ухватился за ручку над дверью.

― Право, незачем так гнать, ― пробормотал он, бледнея на глазах. ― Не так уж сильно мы опаздываем.

― На какой тебе самолёт? ― поинтересовался Кроули, игнорируя замечание о скорости и выворачивая на трассу.

― Лондон — Лос-Анджелес, вылет из Хитроу в восемь вечера, ― пробормотал Айзек. ― Я должен был сесть на автобус в Горшаме, но он отъезжает через десять минут. Мы успеем?

― Не требуй невозможного, ― фыркнул Кроули. ― Я могу гнать так по трассе, но не по городу. Мы поедем сразу в аэропорт, и тогда у меня останется время сдать машину обратно в прокат.

― В прокат? Ты тоже уезжаешь? ― Айзек так удивился, что, казалось, забыл о своём испуге от скорости. ― Тоже в Лос-Анджелес? А каким самолётом?