Летние учения

– А с чего б ему врать? – Робертино снова затянулся дымком. – Я даже думаю, что именно потому эти земли Корпусу в свое время и передали. У клана Фьюиль давний договор с людьми, и такие как Рикардо или Манзони – в каком-то роде как бы гаранты этого договора, что ли. Я читал про это в старых хрониках Корпуса. Эти земли в Фейриё действительно считаются владениями кровавых сидов, когда-то они тут жили. Потом у них была большая война с неблагими сидами, и кровавые проигрывали, пока не заключили договор с людьми. Полукровки помогли им одолеть всех врагов и укрепиться. С тех пор в Фейриё кровавых боятся и уважают, и если бы князь Фьюиль захотел, они бы снова заселили свои старые владения. Но фейри к такому относятся… ну, я бы не сказал – равнодушно или легкомысленно, но не как мы. Да и то – они же практически бессмертные, живут, пока не надоест или не убьют, так что им спешить некуда.

Он додымил палочку, вдавил во влажный мох окурок и старательно растер его подметкой. Подумал, и зажег вторую палочку. Из-за густых кустов подлеска с поляны доносились тихие охи и стоны. Усмехнувшись, Робертино сказал:

– А ведь она, хоть и проиграла, все равно получила любовное удовольствие. Причем не в пример качественнее, чем если бы выиграла. Сам понимаешь, какой из меня был бы любовник – мало того что опыта нет, так еще и недобровольно.

– Да уж, Рикардо она, небось, еще долго не забудет, круче было б только если бы вместо него был Манзони, – расплылся в усмешке Алессио. – Хотя, думаю, на Манзони она бы наехать не посмела. Я, признаться, удивлен, почему она и на нас наехала.

– А что тут удивительного. Ей же надо было показать перед своими силу и власть. Помнишь, Манзони рассказывал, что среди неблагих альвов это обычное дело, особенно у молодых, только так они себе репутацию и авторитет среди своих и зарабатывают. Так что ей не позавидуешь – всё сначала начинать придется, – Робертино снова прислушался. На поляне стало тихо, и он поднялся с бревна, затушил второй окурок и пошел туда. Алессио последовал за ним.

На мощеной каменными плитами площадке в круге колонн стояла альва. Выглядела она довольной, аж светилась, приводила в порядок свои длинные волосы и на паладинов глянула с легкой усмешкой. Алессио ответил ей тем же, но она не смутилась. Рикардо застегнул камзол, опоясался, надел кафтан. Он был всё еще в сидском облике.

– Вы победили, у вас мое имя, – холодно сказала альва. – Имя принцессы Луахт. Не думайте, что я так просто это оставлю! Как только вы используете его и я стану свободна, я отомщу!

Робертино улыбнулся:

– Мстить другим за свои ошибки – нарушение Равновесия. Ты снова окажешься в обязательствах, а имя твое мы не забудем, даже когда используем – мы ведь не простые люди.

Она прищурилась, куснула губу:

– Я запомню это! – она повернулась в сторону валуна с телепортом, подняла руку. На ладони быстро разгорелось голубое сияние, и она швырнула его в камень. Грохнуло, полетели осколки, каменные ступени сначала покрылись трещинами, а потом просто рухнули, и вместо них осталась только отвесная стена в двенадцать футов. Альва рассмеялась, дрогнула Завеса, и она исчезла за ней.

– Вот сучка, – выругался Алессио.

Рикардо покачал головой, потом махнул рукой и подошел к трону. Проколол палец кончиком маленького серебряного ножа, и кровью начертал на основании трона какой-то сложный знак. А потом лизнул палец, потер лицо ладонями и вернулся в людской облик. Устало сказал:

– Обновил нашу печать здесь, чтобы впредь неповадно было… всяким таким. А она – ее тоже понять можно, – он присел на трон, провел рукой по грубому каменному подлокотнику. – Младшая дочь князя Луахт, лишняя в княжеской семье – ее родили, чтобы отдать клану Бруэх как откуп за пролитую кровь. Но Бруэх тогда посмели напасть на клан Фэур, и истребили почти всех их, а уцелевшие воззвали к помощи кровавых, по старому договору. Тогда кровавые наказали Бруэх, очень сурово наказали, так что им стало не до откупа от Луахт – выжить бы.

– Повезло, – Алессио припомнил всё, что знал об отношениях между альвскими кланами. – Она осталась жива и относительно свободна.

– Только никому не нужна в княжеской семье, ведь она по-прежнему считалась имуществом Бруэх и они могли потребовать ее когда захотят, – покачал головой Рикардо. – Ей пришлось всего добиваться самой с ранних лет, любыми путями и способами. Неудивительно, что ей захотелось собственное владение. Ну, теперь, думаю, немножко легче станет, как я с нее метку Бруэх снял. По крайней мере она теперь сама себе хозяйка.

– Главное, чтоб не забыла, что она тебе за это обязана, – Алессио посмотрел на валун с телепортом.

– Она не обязана, – Рикардо слез с трона. – Это была плата за чары с зеркалом. Ей ведь тогда очень больно было, я перестарался и был виноват перед ней. Так что теперь Равновесие восстановлено.

Паладины на это только вздохнули хором: что тут скажешь, фейская мораль – сложная штука, и Рикардо лучше них знал, что делал.