Летний детектив (сборник)

Зыкин пристроился в хвост, якобы за жвачкой – от курева помогает. Его тут же стали подталкивать к продавцу – мол, проходите, мы помногу берём, но опер не захотел уступать народу в великодушии: «Нет-нет, я постою. Мне спешить некуда». Народ отнёсся к этому благосклонно. Он им пару вопросов задал, они ему ответили, Фёдор подошёл за пшёнкой для курей, начал высказываться о последних событиях, за ним занял очередь озабоченный Флор. Туда-сюда, разговор и завязался.

Перво-наперво стали выяснять про угнанный «запорожец», он интересовал всех куда больше, чем труп в крапиве. Здесь Зыкин ничего нового сообщить не мог.

– А кто же стрелял-то? В Льва Леонидовича? Или те же амнистированные балуют?

– У Васильевны вчера с забора две литровые банки спёрли. Она их выставила просушить, сунулась молоко наливать – их нет. Шалит уголовный элемент!

– Неужели за двумя урками вертолёт прилетал?

Деревня беззлобно издевалась над родной милицией, но Зыкин решил не обижаться.

Подошёл Петя-Бомбист с пустыми пивными бутылками и как бы между прочим сказал, что он намедни, в пятницу ещё, ходил на Чёрный ручей за маслятами, и показалось ему, что в землянке кто-то живёт. Что-то там как бы дымком попахивает. Маслят он набрал много, но половина червивых, правда, говорушки пошли. А когда назад шёл, то видел со спины мужика в чёрном. И вроде тот мужик был «не наш». Фёдор за это, конечно, не может ручаться, может, и помстилось ему, но он голову готов дать под топор, что этой спины он раньше не видел.

Очередь горячо поддержала Фёдора. Ведь покойник, который с крыши упал, откуда-то же пришёл. А если у него были какие-нибудь намерения по отношению к деревне, может, он в землянке и пожил чуток. И почему бы молодому оперу туда не наведаться? Незнакомец мог после себя следы оставить.

Землянку за Чёрным ручьем Зыкин хорошо знал. Была она вырыта в крутом боку оврага, заросшего кряжистым лесом с густым подлеском. Вокруг старого жилья лежали поваленные деревья. Место было глухое, тайное, если кто не знает про то строение – пройдёт рядом и не заметит.

Смастерили землянку пятнадцать лет назад или около того двое влюблённых, деревенские Ромео и Джульетта. Прозвища влюблённых можно принять с некоторой натяжкой, потому что родители их отнюдь не враждовали и препятствовали горячей страсти только ввиду крайней молодости своих детей. Но не уберегли. Невеста под венец пошла с животом. Потом молодые уехали в Кашино, а родители, недолго думая, разметали свои дома на брёвна, пометили те брёвна цифрами и отбыли вслед за детьми, где и возвели жилища – поближе к внуку.

А землянка с дощатыми стенами, низким потолком, хилым столом и широким, грубой работы ложем, осталась, чтобы служить временным пристанищем случайным людям и бомжам. Страшные, обросшие, они ходили по деревне, искали работу, тащили всё, что плохо лежит, устраивали всякие непотребства и драки. Деревня роптала. Зыкин выкурил бомжей, как ос, но нет-нет, да опять потянется над Чёрным ручьём дымок от чужого кострища.

Зыкин нашел совет деревни разумным. А почему не наведаться в глухое место: может, и будет толк? На всякий случай он решил взять с собой понятого. Мало ли, может в землянке лежит второй труп. Правда, об этом можно только мечтать, но меры предосторожности здесь не излишни. Зыкин остановил свой выбор на Флоре как человеке наиболее достойном доверия. Художник согласился.

Вначале шли молча, но Флор сам начал разговор:

– Я думаю, Валер, тебе в деревне не хором надо с народом говорить, а с каждым побеседовать. Отдельно.

– Побеседуем.

– Валер, здесь вот какая штука. Я тебе позавчера неправду сказал. И всё по той же причине – народу вокруг было много. А дело – интимное. Я ведь знаю того, кто с крыши упал.

– Это как? Знал и молчал?

В голосе Зыкина слышалось такое потрясение, что Флор усовестился.

– Я, признаться, думал, что будет потом серьёзный разговор с протоколом, всё честь по чести. Не хотелось мне при всех про казино рассказывать. А тут это нелепое и страшное происшествие с Лёвой.

– Казино, говоришь? В Москве? Там в карты играют? И кто же убитый?

Флор подробно и добросовестно рассказал про памятный вечер.

– Я вначале подумал, а не явился ли этот тип по мою душу – деньги назад требовать.

– Ты, значит, боялся, что я тебя подозревать начну? – недоумевал Зыкин. – Но я же не полный кретин!

– Не в этом дело, Валер. Просто я очень занят. Ты знаешь. До акции три недели осталось.

– Завтра в двенадцать ноль-ноль приедешь ко мне в участок и по всем правилам дашь свидетельские показания. Я должен что-то в дело подшивать? Нет, ты мне скажи, должен или нет? А Лев Леонидович убитого точно не знает?

– На этот счёт я ничего сказать не могу.

Зыкин пришёл в страшное волнение, даже берёзе, что опрометчиво подвернулась в данный момент, досталось кулаком в белый бок.

– Да не нервничай ты так! Насколько я понял – не знает.