Летний домик с бассейном

Ралф тряхнул головой, глянул в свою бутылку, потом ухмыльнулся мне:

— Мы только подумали, а он уже сделал.

Девицы словно бы размышляли, как им поступить. Наклонились друг к дружке. Захихикали. Я попробовал представить себе, чтó они говорят: трое мужиков средних лет, в шортах, с бутылками пива в руках, — старший проявил инициативу. Сам я на их месте немедля убрался бы подальше.

Однако, к моему немалому удивлению, в конце концов они, немного помедлив, направились к нам. Иной раз со спины оцениваешь женщину неверно. Видишь падающие на голые плечи длинные волосы, но, стоит ей обернуться лицом, вдруг оказывается, что она лет на пятнадцать старше, чем со спины. Правда, не сейчас: все три словно сошли с обложки «Вога» или «Гламура». Я попробовал прикинуть их возраст. Девятнадцать? Двадцать? По крайней мере, не старше двадцати пяти, вправду скорее девушки, чем молодые женщины. Я покосился на Ралфа, который быстро приложился к бутылке с пивом, причмокнул губами и потер ладонью живот. Будто проголодался. Так он и смотрел на трех девчонок — будто находился на вечеринке, где официанты сновали с подносами, полными тефтелек-биттербалов и ливерной колбасы. К нему приближался лакомый кусочек, и он уже заранее раскатал губы.

— Нет, надо же, — сказал он. — Черт, вот так красотки!

— Good evening, ladies. Drinks? What will you have? White wine? Margaritas? Cocktails?[25] — На последнем слове Стэнли лукаво взглянул на нас. Шустрый парень. Пока предлагал напитки, успел небрежно положить руку на голое плечо ближайшей девчонки. Они опять захихикали, но не ушли. Поочередно подали нам руки, представились. Назвали свои имена, и Стэнли поинтересовался, откуда они. Две, как мы поняли, были из Норвегии, а третья — из Латвии. Потом Стэнли спросил, на работе они здесь или на отдыхе. Хотя нет, он не сказал «отдых». Pleasure[26] — вот как он выразился. Work or pleasure? Спросил двусмысленным тоном, будто различие между work и pleasure имело второстепенное значение. С моей точки зрения, для девчонок это был последний шанс распрощаться с нами. Но они только продолжали хихикать. Норвежки уже потягивали через соломинки «маргариту». Латышка залпом выпила двойную водку со льдом.

— Слышь, Марк, — сказал Ралф. — Тебе-то везет, жена благополучно сидит дома. И ему тоже. — Он кивнул на Стэнли. — А вот мне надо соблюдать осторожность, Юдит этого не переживет. — Он поискал взглядом в толпе, я тоже. — Малютка вдрызг пьяная, — заметил он. — Ее и уговаривать не понадобится, Марк.

Он кивнул на латышку. А сам снова скользнул взглядом по ногам норвежек и снова причмокнул губами. Стэнли тем временем уже обнимал ближайшую к нему девчонку за плечи. Делал вид, будто хочет перехватить губами соломинку ее «маргариты», потом, так сказать, поменял направление и уткнулся носом ей в ухо. Девчонка, смеясь, оттолкнула его и что-то сказала по-норвежски подруге, которая схватила Ралфа за руку и потянула к себе.

— Хо-хо! — хохотнул Ралф. — Погоди чуток… Wait! Господи, девчонки податливые, как масло, Марк. Чем мы это заслужили?

Я увидел, как он еще раз бегло глянул по сторонам, потом обнял девчонку за талию и притянул к себе. Или нет, не за талию, ниже, как раз над резинкой трусиков. Еще через секунду его пальцы нырнули под резинку. Я смотрел на его руку. На запястье. Полная диспропорция. Запястье Ралфа казалось шире талии девчонки. Я видел, как его толстые пальцы втиснулись между ее ягодиц, и подумал о других частях тела. Пропорции и там будут отнюдь не гармоничны. Но развивать эти фантазии не было времени. Девчонка попыталась оттолкнуть Ралфа, но не полушутя, как ее подруга только что отталкивала Стэнли, нет, на полном серьезе. Ралф не видел ее лица. А я видел. Губы у нее скривились, словно в рот попало что-то мерзкое или ей вдруг стало больно. Ралф же, не видя этого, еще настойчивее тянул ее к себе и одновременно норовил прижаться губами к ее шее.

Раздался крик, по всей вероятности проклятие или брань. Бранное слово по-норвежски, что-то вроде свинья. Потом она сказала кое-что еще, по-английски, с сильным акцентом:

— Fok of![27] — и одновременно с силой двинула Ралфа коленом в пах.

У Ралфа отвисла челюсть. Он хватал ртом воздух, рука (та самая, которая секундой раньше была под резинкой бикини) схватилась за причинное место.

— Ч-черт! — едва выдавил он.

А девчонка выплеснула ему в лицо остатки «маргариты» со льдом. Не вполне понятно, то ли она действительно так задумала, то ли просто слишком много выпила и потому держалась не очень steady[28], но так или иначе край бокала задел Ралфа по верхней губе. По зубам. Послышался хруст, будто что-то обломилось. Кусочек зуба или кусочек стекла, сразу не разберешь. Ралф поднес руку ко рту. Провел языком по верхним зубам, потом посмотрел на окровавленные пальцы.

— Черт, ах ты, шлюшка паршивая! — взревел он.

Мы со Стэнли не успели его остановить, он взмахнул кулаком, намереваясь врезать девчонке по лицу. Но, получив коленкой в пах, на ногах держался пока нетвердо — и промазал.