Летний остров

Нора вздохнула и задумалась. Если бы она получила подобное послание, то отчитала бы женщину за недостойное поведение, сказала бы – вполне естественно, что дочь ее возненавидела.

– Лицемерка, – прошептала Нора. – Неудивительно, что ты лишилась работы.

Однако после нескольких нотаций она бы посоветовала…

«Заставьте ее вас вспомнить».

Как легко приходит ответ, когда отвечаешь постороннему человеку! Нора улыбнулась. Если она заставит Руби вспомнить прошлое, они, возможно, найдут дорогу в настоящее, может быть, перед ними даже откроется будущее.

Нора знала, что это будет нелегко и не очень приятно, вероятнее всего, просто мучительно. Но это единственный путь. Сейчас Руби легко ее ненавидеть, она помнит только самые тяжелые моменты того лета. А если вспомнит хорошие времена – будет ли ей так же легко ненавидеть мать?

Скрипнула сетчатая дверь.

– Нора?

Нора развернула кресло и бодро улыбнулась:

– Привет, дорогая.

Руби нахмурилась:

– Для восьми утра ты подозрительно бодра. Хочешь кофе?

– Нет, спасибо, я уже налила. Почему бы тебе не взять чашку и не выпить кофе здесь? Сегодня прекрасное утро.

Руби провела рукой по спутанным волосам и кивнула Молча вернувшись в дом, она вскоре снова вышла на веранду с чашкой кофе и села в кресло-качалку.

Нора смотрела на море. Обе молчали, но, как ни странно, это было дружеское молчание, почти как много лет назад, когда они бессчетное количество раз вот так же сидели утром на веранде. Нора отпила кофе и посмотрела вдаль.

– Помнишь, как мы устраивали барбекю в честь Четвертого июля? Папа всегда ходил рыбачить, а вы с Каро запускали фейерверк.

Руби улыбнулась:

– Больше всего мне нравились бенгальские огни. Помню, я не могла дождаться темноты.

– Мы писали огнями слова, помнишь? – Нора посмотрела на дочь. – Я всегда писала: «Я люблю своих девочек».

. Руби обхватила ладонями кофейную чашку, словно ей внезапно понадобилось согреться.

– А Кэролайн выписывала имя очередного мальчика, в которого была в то время влюблена. На Александра Йоргенсона ей пришлось потратить два бенгальских огня. Она была в панике! – Нора улыбнулась, вспомнив, как вместе с ними возле гриля стояли Эрик и Дин. У ребят было поразительное чутье, они ни разу не пропустили угощения. У нее вдруг встал ком в горле, и уже тише она добавила: – Ты же писала только имя Дина, год за годом.

Руби вздохнула:

– Да. Помнишь, стоило тебе положить на гриль лосося, так они тут же появлялись? – Руби посмотрела на мать. – Кэролайн говорила, что ты общаешься с Эриком. Как он?

Нора знала, что этот момент когда-нибудь наступит, даже думала, что приготовилась к нему, но оказалось – нет.

Она медленно выдохнула. Нечего и мечтать о том, чтобы сохранить присутствие Эрика на острове в тайне. Нора не могла водить машину, и, чтобы навестить Эрика, ей рано или поздно пришлось бы обратиться за помощью к Руби. Но как сказать дочери, что друг ее детства, один из лучших друзей, умирает?

– Мама?

Нора украдкой вытерла глаза и встретилась с вопросительным взглядом дочери.

– У него рак.

Руби побледнела:

– Бог мой…

В глазах Руби появилось мечтательное выражение. Нора догадалась, что она вспоминает счастливые летние дни на озере с Дином и Эриком. Руби долго молчала, наконец спросила:

– Как он?

– Очень плохо.

– Он может умереть?

– Да, дорогая, – с болью в голосе произнесла Нора.

Руби сгорбилась, закрыв лицо ладонями:

– Мне нужно было поддерживать с ним связь. Господи… – Она замолчала и покачала головой. Нора поняла, что дочь плачет. – Кажется, только вчера мы были все вместе, я не представляю… не могу представить его больным.

– Знаю, дорогая. Я все вспоминаю наши барбекю в честь Дня независимости. Бывало, я наблюдала за тобой и Дином, вы держались за руки, ваш смех был слышен даже здесь. Но потом вы стали старше и начали шептаться, тогда уж я заволновалась.

Руби подняла голову и посмотрела на мать. На ресницах блестели слезы, и от этого она почему-то стала похожа на десятилетнюю девочку.

– Я не знала.

– Материнство – сплошные тайные тревоги.

Нора слишком поздно спохватилась, что поставила себя под удар: ей ни в коем случае нельзя было употреблять слово «тайные». Но, к счастью, Руби думала сейчас о более важных вещах.

– Мы можем навестить Эрика?

– Конечно. Он остановился в старом доме на острове Лопес. – Нора откинулась на спинку кресла и устремила застывший взгляд на воду. – Иногда, закрыв глаза, я вижу всех нас: тебя, себя, Кэролайн, Эрика с Дином. Часто вспоминаю, как мы плавали на «Возлюбленной ветра». Дино и Эрик очень любили эту яхту.

После долгой паузы Руби медленно проговорила:

– Я знаю, чего ты добиваешься. – Ее голос звучал глухо. – Ты заставляешь меня вспоминать.

– Да.

– Но вспоминать такие веши очень больно.

– Знаю, дорогая, но…

Зазвонил телефон. Руби медленно встала и направилась в дом. Сетчатая дверь тихо стукнула у нес за спиной, но Нора все равно услышала:

– Алло. Кто это? Да, я ее дочь, Руби. Да, она здесь… минуточку, сейчас позову. Нора! – крикнула Руби. – Это Ди, твоя личная помощница.

– Скажи, что меня нет.

Руби открыла дверь и выглянула на веранду: