Летний понедельник

Денни снова охватил ужас. Ее замутило. Захотелось нагнуться и стошнить на пол. Но вместо этого она поднялась и направилась к плите, повернувшись спиной к Джеку Смиту. Достала с полки заварку, заварочный чайник и начала готовить чай.

— Где ты был, когда я вернулась домой? — спросила она не оглядываясь.

— В саду.

— Не в буше? — Денни удивилась, но вздохнула с облегчением. Она не могла примириться с мыслью, что буш, ее буш, способен укрыть преступника.

— Нет, — усмехнулся он. — Именно там меня и стали бы искать. Там я бы оставил массу следов. Педики недоделанные. Если есть буш, им и в голову не придет поискать в саду.

— Так, значит, ты был здесь вчера, когда полиция приезжала? — Денни даже про страх свой забыла и про злость тоже и с искренним изумлением уставилась на него.

— Ага. В саду. Лежал в грядках с горохом. Наблюдал за ними.

— Вот это выдержка!

Он осклабился. И вдруг глумливая усмешка покинула его лицо, и он стал похож на милого мальчика, если не принимать во внимание безвольный подбородок.

— Я слишком умен, чтобы лезть в буш, — самодовольно заявил парень. — Все эти тупоголовые болваны только и твердят: буш, буш, он прячется в буше. — Он взмахнул левой рукой в изящном балетном жесте и, передразнивая диктора, процитировал: — «Сегодня утром полиция двинулась на поиски в район восточных Холмов. Вчера вечером на Каламунде был взломан магазин, а с Рейлвей-Парад, что на Крыжовенном холме, угнали автомобиль. Посему полиция считает, что мужчина, которого разыскивают для дачи показаний по делу об убийстве Ситон, прячется в буше».

— Это правда? — удивилась Денни. — Ты действительно вломился в магазин? И украл машину?

Выражение глаз Джека Смита неуловимо изменилось. Из небесно-голубых ирисов они вдруг превратились в холодные агаты.

— Враки. Я за собой следов не оставляю. Это все копы. Если они взяли тебя за что-то, то, уж будь спок, повесят всех собак, какие есть. Им без разницы, кто спер эту колымагу, кто взломал магазин… это сделал я, и точка. Уловила? Что бы теперь ни случилось, во всем буду виноват я. Понятно тебе?

Временами его странным образом сносило с нормального литературного языка на жаргон. У Денни вложилось впечатление, что его натуре была ближе первая манера разговора, манера образованного человека. Вторую он подхватил гораздо позже. От товарищей? Из фильмов? Из дешевых детективов?

Денни поставила чайничек на стол, принесла, чашки и блюдца. Налила в обе чашки молока. И в то же время пыталась переварить его слова.

— Откуда тебе известно, что передают по радио? Он полез левой рукой в карман и вытащил на свет божий транзистор. Наклонился, перегнувшись через ружье, и поставил его на пол. Не сводя глаз с Денни, настроился на волну, ловко орудуя длинными изящными стальными пальцами. По кухне поплыл популярный мотивчик. Джек Смит убавил громкость. Потом выключил приемник.

— Откуда это у тебя?

— Спер. Ты ведь так думаешь, да? Ты такая же, как все. — В голосе его послышались горькие нотки. — Все, что у него есть, он спер. Ни дня в жизни не проработал, да? — Он и думать забыл про ружье, и теперь его правая рука выписывала в воздухе жесты, на которые не скупились гангстеры в низкопробных американских боевиках. — Вот так вот! — Он снова уцепился за ружье и сдвинул его на дюйм.

— Я ничего о тебе не знаю, как я могу думать, что ты украл его? — Денни разлила чай и толкнула одну чашку на дальний конец стола, к Джеку Смиту. — Выпей чаю.

Она вытащила пару сигарет и отправила пачку вслед за чашкой. Повернулась лицом к плите и взяла с полки еще один коробок спичек. Денни слышала, как парень поднялся и шагнул к столу за чашкой. На спине у нее снова начался парад муравьев. Развернувшись, она увидела, что он подобрал сигареты и спички и положил их на край блюдца, словно печенье. Он снова сидел на стуле у стены, чашка в одной руке, ружье в другой.

— Ради бога, положи ты эту пушку! — Денни вздохнула с облегчением. Она была рада, что осталась жива, но эта постоянная круговерть — накатывающий волнами страх, который в следующую минуту сменялся безразличием, уже начинала выматывать ее. — Мы вполне можем попить чаю в спокойной обстановке.

Он положил ружье на пол рядом с собой, дулом по направлению к Денни, чтобы в любую минуту суметь быстро схватить его. Он даже попрактиковался в этом несколько раз, все время наблюдая за Денни холодными умными глазами.

Денни прикурила. В левой руке она держала сигарету, правой время от времени поднимала чашку.

— Я несколько часов этого ждала, — раздраженно произнесла она. В голосе ее теперь тоже сквозила горечь, будто она была в обиде на судьбу за столь долгое ожидание.

— И я тоже, — съязвил Джек Смит. — Целых двадцать четыре часа.

В комнате повисла тишина, и первой не выдержала Денни.

— Куда ты дел свою одежду? — спросила она.

— О, это просто гениально! Туда, где ее не найдут и собаки не унюхают. Слушай, а в этом штате вообще есть собаки? Полицейские собаки?

Он вытянул вперед ноги, и Денни впервые заметила, что ботинки на нем какие-то знакомые. Точно, рабочие ботинки Макмулленза.