Летний сад Петра Великого. Рассказ о прошлом и настоящем

Историки не могли обойти вниманием такую колоритную личность как Ян д’Акоста (в России его называли Лакоста). Да и современники отдавали должное его остроумию. Петр свел с ним знакомство во время своего пребывания в Берлине в 1716 г. и предложил ему должность придворного шута. Лакосту, знавшего несколько европейских языков, Петр ценил как умного и образованного человека, знатока Священного Писания. Крещеный еврей, потомок изгнанных из Испании маранов, знал Тору лучше царя и не боялся вступать с ним в богословские споры. Шутки Лакосты и через 300 лет не потеряли остроты. Вот пример: оскорбленный им господин подал на него в суд. Лакоста, повинившись, что называл его мошенником, громко сказал: «Он честный человек, я солгал!».

Сведения о Лакосте по большей части носят легендарный характер. Но разыгравшаяся в его семье драма нашла отражение в одном архивном деле. Молодой француз, придворный лейб-медик Иоганн Герман Лесток, обесчестил его дочь. Лакоста пожаловался Петру I. Боясь царского гнева, Лесток выразил желание жениться на девушке, но Лакоста выгнал его из дома, а слугам приказал его избить. Завязавшуюся драку остановил патруль. Француз был схвачен со шпагой в руке, которой он якобы угрожал «караульному капралу Луки Рахманинову». Подробности узнаем из «расспросных речей Лестока». Француз уверял, что его пытались ограбить и убить⁴⁶. У Лестока при дворе были высокие покровители, его остроумное общество ценила сама Екатерина. Но Петр I все же отправил своего лейб-медика в ссылку в Казань, где тот провел 5 лет. Придя к власти, Екатерина I тотчас возвратила его в Петербург. Лесток, деятельный участник дворцового переворота, приведшего к власти Елизавету, оставил свой след в российской истории, но нас интересует Лакоста. В 1723 г. он также оказался в сибирской ссылке, куда попал по навету своего ненавистника А.Д. Меншикова. Последний обвинил его в сочувствии к опальному П.П. Шафирову.

Писательница Розалия Степанова в занимательном рассказе «Невыдуманная история Риголетто при дворе Петра» приводит любопытные подробности. Якобы бедную девушку отец отправил в Гамбург, где она умерла от чахотки. «Помилован Лакоста был лишь в 1738 году при Анне Иоанновне» и в том же году, «после 46 лет, проведенных в России», вернулся в Гамбург. «Здесь в 1943 году в огне Холокоста погибли все восемь его потомков»⁴⁷. Оставим эти сведения, точность которых вызывает сомнения, на совести автора. Если Лакоста вернулся в Гамбург в 1738 г., то пробыл он в России не 46 лет, а 21 год. В Летнем саду названный его именем фонтан начали строить в 1733 г. Следовательно, из ссылки Анна Иоанновна вернула Лакосту не в 1738 г., а, вероятно, вскоре после своего вступления на престол в 1730 г.

Почему для украшения фонтана понадобилась фигура именно этого человека? Среди шутов при дворе Анны Иоанновны, умевших только болтать без умолку, смешно падать, браниться и драться, Лакоста был как белая ворона. Может, именно потому, что он не хотел кривляться, его пляшущего двойника собирались поместить на фонтане. Механическая фигурка, портретная копия Лакосты, кружилась бы на одном месте, дрыгала руками и ногами, хлопала глазами, блевала водой и издавала «гласы». Шутка вполне в духе Анны Иоанновны.

Как уже отмечалось, оба фонтана – «Фаворитка» и «Лакоста» – украшали собой «Зеленые кабинеты». Такое условное название дано в нашей литературе двум окруженным трельяжной решеткой и стриженой зеленью фигурным площадкам перед павильоном «Грот». Площадки показаны на плане Летнего сада Яна Розена и гравюре А. Зубова 1716 г. Они появились в 1715–1716 гг., одновременно с закладкой Грота, по отношению к которому расположены симметрично на диагональных дорожках. Напомним, в 1724 г. Петр I приказал Земцову в течение зимы поставить пять «фонтанов великих» и среди них «Фаворитку». Вероятно, в планах у Петра I был и шестой водомет на соседней площадке, но вряд ли он получил бы название в честь шута, отправленного императором в ссылку. Как бы то ни было, к сооружению второго механического фонтана приступили лишь в 1733 г., как следует из «доношения» фонтанного мастера П. Суалема в Дворцовую кантору строения домов и садов:

«Надобно в Летней Ея и. в. дом к фантанной работе Локосту, которой будет против грота по другой стороне фантана Фоваритка, к колесу и шистерне болтов шестнадцать с винтами и з гайками зделать по модели моей, також де колеса и педестал зделать деревянной резной против другаго, которой у фантана Фоваритки.

О сем доносит фантаннаго и машиннаго дела мастер Поул Свалем. Апреля дня 1 1733 году. (Подано мая 2-го дня 733 году⁴⁸. Дворцовая контора распорядилась:

«Колесо и вал оковать железом, на шестерне цевки выточить и педестал резной дубовый против того, которой у фантана Фаваритки точить же казенными мастерами. Антон Кормедон». Указ точить пьедестал дан столярному подмастерью Дмитрию Максимову⁴⁹.