Летний сад Петра Великого. Рассказ о прошлом и настоящем

По результатам торгов Контора 25 ноября 1772 г. дала подробную справку Бецкому вместе с рекомендацией следующего содержания: «Оная контора мнением своим полагает делать ее отдать завотчику купцу Денисову за просимую им последнюю цену». И хотя ту же цену давал мастер Кель, но Контора в том, что он «ту решотку мог зделать чистою работою и акуратно надежды не полагает». Что же касается Денисова, то он «во дворце Ея Императорскаго Величества задвижек, шпапиле-то (шпингалеты) и прочего исправно производил». А посему Контора решает «сходственно с Адмиралтейским регламентом 1-й главы с 15-м пунктом, которым позволяет отдать хотя и дороже, но верному подрядчику»³⁷. В ноябре 1772 г. Контора запросила заархитектора Егорова о количестве железа, сколько потребуется на ограду «расстоянием с воротами и столбами на 100 сажень, выключая из того сто саженного разстояния диаметр будущих между сею решеткою каменных столбов и ширину железных трех ворот». «На вышеписанный запрос оной канцелярии, – ответил Егоров, – сим объявлено, что на дело вышеозначенной решетки за исключением тридцати трех столбов и трех ворот потребно железа три тысячи двести двадцать пудов»³⁸. Немного ошибся: впоследствии выяснилось, что изготовленные звенья весили 112,5 пудов и, следовательно, 29 звеньев должны весить 3262,5 пуда.

Сопоставим эти данные с проектом той ограды, что была выставлена на торги год назад, 27 апреля 1771 г. По документам ее вес без учета ворот составлял 4255,5 пудов; следовательно, вес одного звена около 147 пудов³⁹. В окончательном варианте вес звена снизился на треть, а стоимость изготовления, напротив, возросла более чем вдвое.

В начале декабря Фельтен представил на утверждение Бецкого проекты ворот, и 8 декабря 1772 г. начальник Конторы строений распорядился назначить торг «к исправлению ворот по чертежу, который при сем прилагаю»⁴⁰. В архивном деле (л. 206-а) находился чертеж Малых ворот за подписью Фельтена. Преступная рука вырвала лист из дела, и, как впоследствии выяснилось, он попал к перекупщикам. По счастью, Р.Д. Люлина успела его опубликовать⁴¹. Лишь в 2000 г. похищенный чертеж возвращен в архив нашедшим его петербургским коллекционером Игорем Филимоновым. Чертеж Больших ворот из этого дела (или его копия) находится в Музее истории Санкт-Петербурга⁴².

В ноябре 1772 г. состоялись торги, о результатах которых Контора строений сообщила Бецкому следующее: «Оная Кантора мнением своим полагает делать ее (решетку) отдать завотчику купцу Денисову за просимую им последнюю цену из казенного железа, заготовленного в разсуждении, что из оного дешевле дело той решотки обойдется по 3 рубля 95 копеек с пуда, а к тому чего недостает, то из собственного ево Денисова железа по 4 рубля 60 копеек». Ту же цену давал мастер Кель, но не представил поручительства. Посему Контора заключила, что он «ту решотку мог зделать против вышеписанного чистою работою и акуратно надежды не полагает»⁴³. Но Бецкой потребовал переторжки и, как оказалось, не напрасно. В новом раунде торгов, начатых 8 января 1773 г., участвовали, помимо Денисова, вольные слесарные мастера Христофор Фелкер и Готлиб Бегре, а также медного и золотарного дела мастер Карл Форшман. Все они брались изготовить решетку за полтора года, по цене 3 руб. 95 коп. из казенного железа и за 4 руб. 59 коп. из своего железа. Очень высокую цену они просили за изготовление ворот «…из их железа по 6-и руб., из казенного по 5 руб. 40 коп. за каждый пуд». Контору строения не удовлетворили результаты торгов, и 4 мая 1773 г. состоялись новые, на которых Денисов подтвердил, что готов «по вновь учиненному чертежу и против зделанных проб… все сходственно портив чертежа исполнить». В следующем месяце, 1 июня 1773 г., состоялись на этот раз последние торги. Сколь упорный они носили характер, видно из того, что Денисов, сбив цену до 4 руб. 20 коп., довел ее в результате до 3 руб. 80 коп. за пуд из казенного железа и решительно заявил, что «менше как за ту решотку, так и ворота не возмет и торговаться ни с кем не желает»⁴⁴.

Прошел месяц, и 3 июля 1773 г. Контора вновь предлагает Бецкому заключить контракт с Денисовым за «требуемые им последние цены (менее коих никто не взял), а именно за решотку ис казеннаго по три рубли по осмидесяти копеек за каждый пуд, а за ворота из ево железа 3800 рублей». Надо отдать справедливость тому, как основательно Контора строений подходила к тратам казенных денег. Ведь предварительно опытным путем было установлено, что себестоимость решетки, изготовленной на казенном Мастеровом дворе, равна 3 руб. 79 коп., на копейку дешевле, чем давал Денисов. Подряд остался за Денисовым, который взялся изготовить решетку «во всем против пробной, но величиною как в высоту, так ширину и толстоту вдвое, а именно в высоту в шесть с половиною аршин». Весьма примечательна заключенная в скобках приписка «(коих воротам каким маниром быть Ваше Высокопревосходительство опробовать еще не соизволили)»⁴⁵.