Летний сон в алых тонах

– Точно. Шахтер.

– Шахтер?

– Ну да, так его прозвали. Своего рода легенда Буллхольмена. На самом деле ничего удивительного, большинство здешних островов и шхер имеют свои легенды.

– Этот Шахтер кого-то здесь убил?

Я и сама понимала, как глупо это звучит, но Рози отнеслась к моему вопросу со всей серьезностью.

– Некоторые в самом деле так думают. Но в действительности все было куда сложнее. На мой взгляд.

– Но кто же тогда погиб?

– Одна девочка. Ее звали Юсефиной. Кажется, ей лет десять было, не больше. Невероятно трагическая смерть. Я даже не помню ее фамилии, но она принадлежала к одной из самых богатых семей яхтовладельцев, которые постоянно приезжают сюда на лето. И я знаю, что это случилось десять лет назад, потому что именно в то лето я купила здесь участок. Уф, какое совпадение! Надеюсь, ты не думаешь, что Буллхольмен приветствует всех новичков свежим трупом?

– Нет, конечно. Но что же тогда случилось?

– Это до сих пор остается загадкой. Я буквально терроризировала своего сына, чтобы он поделился со мной информацией, но он упрямо хранил молчание. Знаю только, что там были замешаны дети. Никаких взрослых преступников. Вот почему все оказалось так сложно.

Я слизнула с уголка губ остатки маскарпоне.

– Дети? Какой ужас.

– Да, настоящая трагедия. Даже газеты об этом не писали. Но у нас на острове об этом до сих пор ходят слухи. Все обсуждают, что же на самом деле случилось тогда с той маленькой девочкой. Лично я не верю в легенды. Едва ли Юсефину Эрикссон прикончил Шахтер.

Я кивнула. Похоже на истории, которые рассказывала мне в детстве мама, когда у нее еще бывали периоды просветления. Больше никто не умел рассказывать таких захватывающих историй, только она. Мама учила меня, как нужно правильно рассказывать. И от ее историй у меня всегда мурашки бежали по коже. И если уделом папы, на которого я, к сожалению, слишком похожа, были постоянные тревоги и волнения по любому поводу, то мама «отвечала» у нас в семье за создание напряжения.

И почти тут же я подумала про отца Каролины. Можно ли продолжать называть человека родителем, если его единственного ребенка больше нет в живых? Или он снова становится обычным человеком?

– Тут что-то не совсем сходится, верно? – спросила я.

Рози согласно кивнула.

– Да. Что-то здесь не сходится. Я не могу представить, что это сделал Бенжи. Людей не топят в воде просто так, лишь под влиянием минутного порыва. Это не то же самое, что прикончить кого-нибудь случайно, по оплошности. Жестокость в столь близких отношениях обычно выглядит иначе. Грубее, импульсивнее. Здесь же, похоже, все было спланировано. Кто-то… – Рози набирает в грудь побольше воздуха. – Кто-то хотел, чтобы она помучилась перед смертью.

Глава тринадцатая

Они сидят в гавани и лакомятся мороженым. Словно опять стали детьми. И все вокруг выглядит точно таким же, как в детстве.

Но им уже не по двенадцать лет. А все девятнадцать. Детство закончилось, впереди взрослая жизнь. Пора взяться за ум и начать жить по-настоящему.

На Ине голубое летнее платье, на Эббе короткие джинсовые шорты и клетчатая рубашка, концы которой завязаны на груди. Ина украдкой поглядывает на Эббу. Как это похоже на нее – всегда оставаться чертовски привлекательной. И неважно, что их подругу детства только что нашли убитой – Эббе все равно удается выглядеть как певица Ариана Гранде.

Чуть в стороне на волнах покачиваются яхты. Одна из них принадлежит семье Каролины. А другая – Клеенам, семье Эббы.

Ина не может вспомнить, когда они с Эббой сидели так в последний раз. Конечно, они виделись в последние годы. Случайно встречались то тут, то там. Пересекались взглядами, кивали друг другу, говорили «привет». Потрясенные осознанием того, что жизнь теперь совсем другая, нежели та, которая была у них до того лета десятилетней давности. Лета, которое изменило все.

– Как тебе… здесь? – осторожно спрашивает Ина.

Эбба пожимает плечами.

– Да так, нормально. Мы ведь приезжаем сюда каждое лето.

Она лижет мороженое и улыбается. Своей фирменной улыбкой, которой умеет улыбаться только она. Несмотря на то, что Каролина явно была самой красивой в их компании – чисто объективно, – Ина всегда считала, что в Эббе есть что-то особенное. Красота, которая не столь очевидна, не так бросается в глаза. Скрытая, таинственная.

– Я сначала хотела отправиться на Крит вместе с Аббе Бенгтссоном и его компанией, – говорит Эбба. – Они типа как сняли домик на две недели. Знаешь Аббе?

– Нет. Впрочем, погоди – я знаю, из какого он класса.

– Ну вот. Но мама захотела, чтобы я отправилась с ними на яхте. Думаю, она боится, что теперь, когда школа позади, я могу съехать от них в любой момент.

Три недели назад двери гимназии «Эстра Реал» распахнулись и сотни выпускников высыпали наружу, хлопая шампанским, купаясь в цветах и распевая песни. Эбба и Ина были среди них. И Каролина тоже. Вот теперь-то начнется настоящая жизнь, думали они. Как странно, что для одной из них жизнь, наоборот, закончилась.

– Собираешься переезжать? – спрашивает Ина.