Лето без тебя – не лето

Вечером мы заказали ужин из китайского ресторана, потому что мама сказала, что соскучилась по китайской кухне, но, когда привезли еду, она к ней не притронулась.

Мы расположились перед телевизором, на диване, хотя до ее болезни никогда этого не делали.

– Ну? – спросила она, с нетерпением глядя на Конрада. И, казалось, впервые за день оживилась.

А он запихал в рот спринг-ролл, словно куда-то опаздывал. И привез домой все грязное белье, будто рассчитывал, что мама будет его обстирывать.

– Ну… что? – спросил он в ответ.

– Ну, я весь день жду, когда ты расскажешь про выпускной! Хочу услышать все-все-все!

– Ах, это, – протянул он. И при этом так смутился – ему явно не хотелось об этом говорить. Наверняка проштрафился и испортил Белли вечер.

– Ах, это, – передразнила его мама. – Ну же, Конни, скорее рассказывай. Как она выглядела в платье? Вы танцевали? Я хочу знать все до мелочей. Лорел еще не скинула мне фотографии на электронную почту.

– Выпускной как выпускной, – сказал Конрад.

– И все? – не вытерпел я. В тот вечер он меня раздражал, буквально всем. Ему повезло сопровождать Белли на выпускной бал, а он вел себя так, словно ему это было в тягость. Будь я на его месте, я бы все сделал правильно.

Конрад не обратил на меня внимания.

– Она была очень красивой. В фиолетовом платье.

Мама кивнула, улыбаясь.

– Да, я его помню. А как выглядела бутоньерка?

Он поерзал на месте.

– Хорошо.

– Какую ты все же выбрал: ту, что прикалывают на платье или надевают на запястье?

– Которую прикалывают.

– Вы танцевали?

– Ага, всю ночь. Почти каждую песню.

– А какая у выпускного была тема?

– Не помню, – сказал Конрад, но, когда увидел разочарование на мамином лице, добавил: – Кажется, «европейская ночь». Вроде как тур по Европе. Там стояла большая Эйфелева башня, вся обмотанная гирляндой, и Лондонский мост, по нему можно было пройти. И еще Пизанская башня.

Я покосился на Конрада. «Европейская ночь» была темой нашего выпускного в прошлом году. Уж я-то знаю, я там был.

Но мама, должно быть, не вспомнила, потому что воскликнула:

– О, как интересно! Жаль, что я не могла приехать к Лорел и помочь Белли готовиться к балу. Попозже обязательно позвоню Лор и не отстану, пока она не пришлет фотографии. Как думаешь, когда будут готовы снимки профессионального фотографа? Я хочу вставить их в рамки.

– Не уверен, – заколебался Конрад.

– Спроси Белли, ладно?

Мама поставила тарелку на кофейный столик и оперлась на диванные подушки. Силы, казалось, покинули ее в мгновение ока.

– Спрошу, – откликнулся Конрад.

– Я, пожалуй, пойду прилягу, – сказала мама. – Джер, уберете тут все?

– Конечно, мам, – заверил я, помогая ей подняться.

Она поцеловала нас обоих в щеку и пошла в свою комнату. Мы поменяли местами кабинет и ее спальню, чтобы ей не пришлось подниматься и спускаться по лестнице.

– Вы, значит, ребята, всю ночь танцевали, а? – спросил я с издевкой, когда мама ушла.

– Отвали, – сказал Конрад, откидывая голову на спинку дивана.

– Ты хоть приехал на выпускной? Или об этом ты маме тоже соврал?

Он сердито на меня уставился.

– Приехал.

– Ну, что-то я сомневаюсь, что вы, ребята, всю ночь танцевали, – поддел я его снова. Я вел себя по-свински, но оставить его в покое почему-то не мог.

– Тебе обязательно себя так вести? Тебе-то какое дело до выпускного?

Я пожал плечами.

– Я всего лишь надеюсь, что ты не испортил ей вечер. И почему ты вообще здесь?

Я думал, он разозлится, даже, если честно, надеялся на это. Но он лишь сказал:

– Не всем же быть королями выпускного. – И начал собирать коробки с едой. – Ты наелся? – спросил он.

– Да, я сыт.

Глава 14

Мы подъехали к общежитию – снаружи на лужайке гуляли студенты. Девушки загорали в шортах и бикини, а группа парней играла во фрисби. Мы смогли припарковаться перед самым входом в здание и проскользнули внутрь, как только из него вышла девушка с полной корзиной грязного белья. Я почувствовала себя совсем маленькой и даже растерялась: я еще ни разу не была в таком месте. Там все оказалось не так, как я представляла. Громче. Оживленнее.

Джереми знал, куда идти, и мне пришлось прибавить шагу, чтобы не отстать. Он поднимался, переступая через ступеньки, и остановился на третьем этаже. Мы пошли по ярко освещенному коридору. На стене у лифта висела доска объявлений, а на ней – плакат: «Поговорим о сексе, детка». В плакате писали о венерических заболеваниях и давали советы по обследованию груди, а вокруг искусно пришпилили степлером яркие пакетики с презервативами. «Возьми штучку, – подписал кто-то маркером. – Или три».

На двери в комнату Конрада висело его имя, а под ним еще одно – Эрик Труски.

Дверь открыл сосед, коренастый рыжий здоровяк в спортивных шортах и футболке.

– Здрасьте! – произнес он, останавливая взгляд на мне. Чем-то он походил на волка.