Лето. Деревня. Любовь (СИ)

— Ну, а про меня ты уже догадался, — хмыкнула она, глядя в сторону. — Я стесняюсь своего тела. Мне не нравится моя большая грудь, моя толстая попа и безобразный живот. Для купания я стараюсь выбирать места, где меня никто не может увидеть. От чужих взглядов я цепенею и впадаю в панику. Как тогда на реке.

— Покажи мне, Машуль, — глядя на нее горящими глазами, сказал Юра. — Дай мне посмотреть. Пожалуйста. Обещаю, я не дотронусь до тебя без твоего разрешения.

Маша сама не ожидала от себя, что в следующий момент она одним резким движением скинет с себя футболку. Ей уже мало было просто разговоров и гляделок.

— Да пожалуйста. Разрешаю. Трогай, — отрывисто сказала она. Настал ее черед закрывать глаза.

Две руки аккуратно легли на холмики ее груди.

— Машкааа, — услышала она восхищенный голос. — Машкааа… Какая ты у меня…

Конечно, в ту ночь она разрешила ему все. И это оказалось совсем не страшно. А восхитительно хорошо.

И уже утром, когда он вышел на балкон покурить, и она, как привязанная, вышла за ним, он, выполняя свое обещание, обнял ее, прижал к себе и прошептал ей на ушко очередное стихотворение из ее сборника:

— Знаешь,

я хочу, чтоб каждое слово

этого утреннего стихотворенья

вдруг потянулось к рукам твоим, словно

соскучившаяся ветка сирени.

Знаешь,

я хочу, чтоб каждая строчка,

неожиданно вырвавшись из размера

и всю строфу

разрывая в клочья,

отозваться в сердце твоем сумела.

Знаешь,

я хочу, чтоб каждая буква

глядела бы на тебя влюбленно.

И была бы заполнена солнцем, будто

капля росы на ладони клена.

Знаешь,

я хочу, чтоб февральская вьюга

покорно у ног твоих распласталась.

И хочу,

чтобы мы любили друг друга

столько,

сколько нам жить осталось*.

*«Знаешь», стихотворение Роберта Рождественского

Глава 24. Полгода спустя, Санкт-Петербург

Переписка в WhatsApp:

«Машуль, как обычно, в четыре?»

«Юрочка, сегодня не могу, задержусь».

«Что-то в школе?»

«Нет, я записалась ко врачу».

Юру как током ударило. Ведь чувствовал же, что она с утра была сама не своя.

Быстро набрал ее номер.

— Маленькая, что случилось?

— С чего ты взял, что что-то случилось? Просто плановый визит к гинекологу.

Голос деланно спокойный, а на самом деле Юра даже через динамик телефона слышал, как ее потряхивает от волнения. Не хочет говорить, коза упрямая. Плановый визит к гинекологу, ага, ага, через десять лет.

— Маша, ты тест-то сделала? — напрямик спросил он.

Она помолчала какое-то время, а потом ответила очень холодно:

— Нет. Мне незачем делать тест, я бесплодна. Макаров, ты издеваешься надо мной? Все, мне некогда, пока.

Вопрос ее здоровья остался последним острым вопросом в их семье. Все остальные постепенно сгладились.

Первые три месяца они притирались друг к другу. Маша привыкала к Юре, за которого так быстро вышла замуж, к его близости, к его обнимашкам и поцелуям. Он приручал ее терпеливо и осторожно, баловал своим вниманием, ухаживал, как и обещал. Так как он не работал, то каждый день отвозил и встречал жену с работы, дарил подарки, на выходных побывал с ней и детьми во всех парках и дворцах Москвы. По вечерам, когда старшие дети расходились по своим комнатам, а Ваня засыпал, они много разговаривали друг с другом. Маша напоминала Юре испуганного ребенка: добрая, доверчивая, но осторожная. Но стихами ее можно было уболтать на что угодно, чем Макаров бессовестно и пользовался. Примерно через месяц она перестала вздрагивать и каменеть, когда он подходил сзади и обнимал ее. Еще через какое-то время начала подходить и ласкаться сама, не стесняясь детей.

— Фу, фу, меня сейчас вырвет! — обычно кричала вредная Зинка, изображая отвращение. — Эй, взрослые, целуйтесь в коридоре, пожалуйста! Не травмируйте мою нежную детскую психику!

С ней тоже было непросто. Девушка ревновала Машу к Юрию, зорко следила за ними, никогда не упускала возможность подколоть его или просто сказать что-то ехидное. Хотя, когда Юра спросил ее, хочет ли она, чтобы он официально ее усыновил, она быстро ответила, что хочет.

— Тогда, глубокоуважаемая Зинаида Юрьевна, я согласен тебя взять в дочери, но предупреждаю сразу: воспитывать буду в строгости. И кольцо из носа придется вынуть. А вообще, Зина, давно тебя хотел спросить: ты кем хочешь стать?

Зина не ожидала такого вопроса и только глазищи смешно вытаращила.

— Не думала о службе в полиции? А что, характер у тебя вполне и силы духа не занимать. Ругаешься вообще виртуозно. Не хочешь всяких подонков в тюрьму сажать? Продолжить, так сказать, семейное дело?

— Хочу!

И Зинка неожиданно загорелась.

Юра подсунул ей несколько интересных сайтов про самые запутанные преступления прошлого, а потом подарил парочку книг по криминалистике. Зинка перестала к нему придираться и начала вести с ним долгие разговоры на темы, касающиеся его прошлой службы. Маша только тихонько радовалась, наблюдая, как два таких непростых, но близких ей человека стараются ради нее найти общий язык.