Лето длиною в жизнь (СИ)

— Нет, нет! Я люблю тебя! Слышишь?! Любить тебя хочу! Меня выворачивает наизнанку без тебя! Пожалуйста, послушай меня. Я был не прав, я знаю это. Я хочу все исправить. — он немного ослабил хватку, видя, что я перестала сопротивляться. — Я ушел из Парамаунт, и уже три месяца работаю на курсах по видеопроизводству и операторскому искусству. Николь с мужем помогли мне их открыть при университете.

— Она мне ничего не говорила, — проговорила я, тяжело дыша.

— Это я попросил Николь не говорить тебе, потому что хотел это сделать сам. Мне надоело то, что моя работа забирает все мое время, что она фактически забрала тебя у меня, сделав чертовым параноиком. Я ревновал тебя, потому что наслушался и насмотрелся на съемочных площадках такого, что волосы дыбом вставали! Прости меня, я был таким идиотом! Чуть собственными руками не разрушил то, чего так ждал и добивался. Я люблю тебя, Эмили! Моя любимая нежная мелкая! — он уткнулся своим лбом в мой, и я почувствовала, как что-то горячее и влажное падает мне на глаза, нос, стекает по щекам. — Вернись, прошу тебя! Вернись в наш дом, там так пусто без тебя!

— Джеймс, — прошептала я дрогнувшим голосом. — Джеймс.

— Скажи да, умоляю. — он поднял на меня свои влажные пронзительные синие глаза. И в них я увидела то, что так давно там не видела, и думала, что никогда уже больше не увижу. Любовь, но не ту больную, которая была замешана на его ревности, а ту самую, что покорила мое сердце однажды. Трепетную, горячую, открытую, поглощающую…

— Да, — прошептала я, чувствуя, как из сердца уходит ярость, обида и боль, как рушится та стена, что была когда-то возведена между нами, как меня вновь затапливает теплом от того как Джеймс смотрел на меня.

— Знаешь, чего я хочу больше всего? — спросил Джеймс, отпуская мои руки и дотрагиваясь до моего лица. Я отрицательно помотала головой на его вопрос. — Я хочу, чтобы в нашем доме появились маленькие Холтики. Смартик у нас уже есть, пора создать ей подходящую компанию.

— Джеймс, — засмеялась я, потянувшись к его губам, изнемогая уже от желания поцеловать его.

— Возражения не принимаются, — улыбнулся он в ответ. — Поняла?

— Да, Джеймс, да! — ответила я, притягивая его за футболку к себе, и наконец-то ощущая его дрожащие губы на своих.

Никаких возражений, мистер Холт! Мой любимый мистер Холт!