Лето долгожданных побед

Было 8:56, когда первые немецкие снаряды со свистом понеслись в сторону морской крепости, и вскоре она покрылась столбами разрывов вражеских снарядов. В ответ раздался рык крепостных двенадцатидюймовых пушек, и их ответный залп лег с небольшим недолетом перед носами германских линкоров. Так началась вторая бомбардировка Свеаборга за всю историю его существования.

Расположенный на семи скалистых островах, он в течение двух с половиной веков постоянно строился и укреплялся ради защиты Гельсингфорса. Закованная в камень и бетон морская крепость была серьезным соперником для германских линкоров, которые, справедливо опасаясь русских пушек, находились на самом крае черты зоны ответного огня. Между сушей и морем завязалась смертельная схватка, в которой обе стороны старались нанести противнику максимальный урон.

Удачно связав пушки крепости огневой дуэлью с частью своих кораблей, Бенеке уже собирался безнаказанно проскочить к гавани Гельсингфорса, как на месте схватки появился новый персонаж. Корабли охранения вовремя заметили появление восьми русских бомбардировщиков, приближающихся к кораблям со стороны моря.

Услышав эту новость, адмирал только недовольно поморщился, но решил не изменять первоначальный план атаки, самолеты не были столь важным фактором, из-за которого следовало волноваться.

Хотя на некоторых кораблях не было зенитных орудий, но зато вполне хватало пулеметов для отбития нападения врага с воздуха.

Моряки эскадры Бенеке полностью повторили ошибку, сделанную ранее матросами Рейтера, терпеливо дожидаясь момента, когда самолеты врага станут набирать высоту для проведения бомбометания. Русские самолеты упорно не хотели взлетать, создавая впечатление, что они собираются таранить собой немецкие суда.

Разгадка разъяснилась слишком поздно, когда, сбросив свой смертоносный груз, аэропланы стали разворачиваться. Мощный ураган пуль, несшийся вслед уходящим самолетам, был запоздалым ответом коварному врагу со стороны линкоров. Некоторые самолеты дымили подбитыми моторами, некоторые кренились корпусом, но все восемь машин благополучно вышли из зоны огневого поражения.

Последствия торпедной атаки были ужасными: два мощных корабля, обошедшиеся кайзеру в миллионы марок золотом, мгновенно потонули от попадания торпед в район артиллерийских погребов. Бенеке с ужасом и отчаянием смотрел, как, подобно спичкам, корабли переламывались пополам и, объятая огнем и пламенем, тонула мощь и гордость Второго рейха, призванная уничтожить врагов Германии.

За считанные секунды адмирал лишился «Кениг Альберта» и «Принц-регента», серьезно пострадал «Маркграф», на борту которого в двух местах возник сильный пожар, и для его устранения пришлось срочно затапливать несколько отсеков. Аналогичные пожары возникли на «Тюрингене» и «Рейнланде», в борта которых попало только по одной торпеде, «Тюринген» сумел увернуться от встречи со второй гостьей, а атаковавшая «Рейнланд» торпеда неожиданно остановилась и затонула.

Сам «Байер» получил серьезное повреждение рулей и винтов, отчего флагман потерял возможность самостоятельного движения, моментально превратившись в хорошую мишень. Также пострадали от торпедной атаки «Кайзерин» и «Фридрих Гросс». Получив новые пробоины, они с трудом сохраняли свою остойчивость, погрузившись в воду ниже ватерлинии.

Единственным неповрежденным кораблем эскадры оказался «Нассау», который прекратил обстрел крепости и поспешил, согласно приказу адмирала, к флагману, чтобы взять его на буксир. Теперь картина боя резко изменилась, ни о каком прорыве в Гельсингфорс не могло быть и речи, и Бенеке отдал немедленный приказ об отходе. Поврежденные линкоры медленно и осторожно стали выполнять маневр «все вдруг», и именно в этот момент в бой вступили все четыре русских линкора.

Дождавшись своего момента, они спешили атаковать уходящего противника, используя плачевное состояние вражеских кораблей. Командующий эскадрой контр-адмирал Беренс вывел все четыре своих линкора, несмотря на неполную готовность к бою «Гангута».

Головным, под адмиральским флагом Беренса, шел «Петропавловск». Затем двигались «Полтава» и «Севастополь», а замыкал строй «Гангут» с еще не восстановленной носовой орудийной башней. Конечно, Беренс сильно рисковал, выводя в бой все корабли, имея возможность отсидеться в гавани, но адмирал сознательно шел на такой риск, желая нанести врагу максимальный урон, добив потерявшего ход «Байера».

Этот бой продлился всего двадцать одну минуту, именно столько времени понадобилось немецким морякам, чтобы вывести свой флагман из-под огня русских линкоров и отступить в море от пушек Свеаборга. Весь огонь русских линкоров пришелся на «Фридриха Великого», мужественно прикрывавшего флагман своим корпусом и огнем.