Лето, книжка и любовь!

Она поставила свечу в центр, где пламя казалось ярче. «Пап, мы в Монако. Представляешь? С мамой все в порядке, ей гораздо лучше без тебя. Надеюсь, что ты тоже в порядке. Люблю тебя».

С этими словами она оставила свечу и присоединилась к остальным.

— Смотрите, это могила принцессы Грейс, — прошептала Джулия. — Такая красавица, так ее жалко.

Ник остановился и посмотрел на Лию.

— Папа в хорошей форме? — спросил он, и она почувствовала, что любит его еще больше.

Они съели пиццу в кафе и направились в Монте-Карло, самую гламурную, вызывающую, роскошную часть княжества. Вокруг были роскошные современные здания и бутики самых модных дизайнеров. У казино «мерседес» Ника присоединился к очереди «ламбоджини», «феррари», других «мерседесов» и «роллс-ройсов».

— Немного пугает, правда? — прошептала Джулия, оглядывая мраморные колонны, огромные люстры и разодетую публику. — У меня с собой не так уж много денег.

— Джулия! — вскричала Лия. — Это же ты все время рвалась в казино! Что значит, что у тебя нет денег?

— Знаете? — вмешался Ник. — У меня есть идея.

Он провел их в зал с игральными автоматами, где воздух был наполнен звуками падающих монет.

— Вот вам по десять евро, — сказал он, поменяв банкноты на жетоны. — Первый, кто выиграет двадцать, платит за шампанское.

Лия никогда не играла на одноруких бандитах и обнаружила, что в этом есть что-то странно гипнотическое. Она покружилась вокруг, попробовала разные автоматы, надеясь, что выиграет. Потом она заметила, что другие игроки стоят у одного автомата, пока не выиграют, а потом переходили к другому. Одна дама лет восьмидесяти в каштановом парике стояла и ждала, когда закончит играть мужчина, а потом сразу выиграла целую кучу жетонов, которые положила в почти полный стакан.

Лия попробовала вычислить автомат, но села за тот, который показался ей правильным. Ни Джулии, ни Ника не было видно.

Она проиграла несколько жетонов, потом выиграла несколько, а потом проиграла, и ее стакан наполовину опустел, и тогда появилась Джулия.

— Проиграла все, — сказала она. — Дай мне еще.

— А как Ник? — спросила Лия, полагая, что они были вместе.

— Не знаю, — Джулия повернулась к автомату. — Он, кажется, разговаривает по телефону.

Лия продолжала играть, оглядываясь. Когда стакан опустел, она подошла к Джулии, которая бросала последний жетон.

— Все шло так хорошо, просто не могла поверить, — пожаловалась она. — А потом стала проигрывать, бросать еще один, еще один, и эта штука проглотила все. Черт. Мне так же везет в игре, как и с мужиками.

Появился Ник и презрительно заглянул в их стаканы.

— Я думал, девушки, что вы сработаете получше, — поддразнил он. — Придется мне платить за шампанское.

Он обменял жетоны, которые, как Лия поняла, не использовал совсем, на купюры, и повел их в Отель де Пари, где они устроились в баре и заказали бутылку.

— Вот это жизнь, — вздохнула Джулия, потянувшись за бокалом с сигаретой в руке.

Они чокнулись, и Лия заметила, что Ник был чем-то озабочен.

— Вам понравилось? — повернулся он к Джулии.

— Прекрасно, спасибо, — восторженно сказала она. — Не верится, что завтра надо уезжать. В полдень я уже буду в офисе, думая о вас двоих, как вы обедаете под оливковым деревом.

— Завтра у меня очень неприятные переговоры с партнером и банком, так что не стоит завидовать, — отозвался Ник.

— Ух, — сказала Лия сочувственно, не желая вдаваться в подробности при Джулии. И пошутила: — А я начну главу о меде со вкусом лаванды.

Джулия громко расхохоталась.

— Только не это, — она посмотрела на Ника. — Неужели вам не надоели эти чертовы банки? Не поверите, что мой банк сделал в прошлом году.

Она начала рассказывать в подробностях, повернувшись к нему всем телом, и Лия, отрезанная от разговора, ничего не слышала.

Она смотрела на людей, входящих в фойе — дам со свежим макияжем, в заоблачно дорогой одежде и их мужей, попыхивающих сигарами, и не переставала думать. Могла ли она представить, живя в Фулхэме и работая в телевизионном шоу, что однажды будет потягивать шампанское с таким мужчиной, как Ник Дэлейни, в Монте-Карло? Все это было не похоже на нее, это была не она, совсем не ее стиль.

Она чувствовала себя как дома в деревне или болтая с Пичс в своем маленьком коттедже, нарезая свежую зелень и потягивая дешевое вино, пока готовилась еда. С Беном. Эта мысль застала ее врасплох. С ним ей было уютно. И где он был сейчас? Где-то в Афганистане, но чем он там занимался? Искал опиумные лаборатории или просто наблюдал жизнь? Ей было больно, что она ничего не слышала от него, ни где он жил, ни как он жил.

Внезапно роскошь отеля показалась странно жестокой, экстравагантность нарядов гостей смешной. Шелковое платье женщины, сидящей в углу, стоило больше, чем средний афганец зарабатывал за год или два. К чему было сидеть здесь и пить шампанское, которое стоило дорого даже для Ника? Это был абсурд. И какой смысл был видеть, как ее лучшая подруга флиртует с ее бойфрендом, оскорбляя ее чувства? Как бы чувствовал себя Вен в такой ситуации и смог бы он оказаться в такой ситуации?