Лето лихой троицы

Она еще долго бранилась вслед немытым робинзонам, которые спешно покидали столовую. Вадик шел молча, розовея от стыда, а Пузырь громко огрызался и шумно чихал. Приятели отправились в свой корпус. Они умылись, переоделись, а когда вышли в коридор, то встретились с галдящей голодной толпой, которая возвращалась с пляжа. В холле они увидели Дину Кирсанову, она стояла перед высоким зеркалом и придирчиво оглядывала свою спортивную загорелую фигуру в коротеньком летнем платье.

— Все-таки симпатичная она у нас. А-а-ачхи! — любуясь на Дину, сказал Пузыренко Вадику. — Самая красивая в нашем классе… Ачхи! И здесь, в лагере, тоже хорошо смотрится.

— Согласен, — сказал Ситников.

Дина огляделась по сторонам, вероятно, почувствовала, что кто-то обсуждает ее. Уловив взгляды своих московских друзей, она улыбнулась и кивнула в сторону столовой. Пузыренко решительно подошел к ней, встал рядом и, глядя в зеркало, сказал:

— А-ачхи! Тебе идет загар… После обеда я покажу тебе видеозапись охоты. Ачхи!

— Ох, не нравится мне этот твой насморк, — посочувствовала ему Дина.

— Ничего не поделаешь, другого насморка у меня нету, — сказал Пузырь и снова чихнул. — Кажется, я заболел… А-а-чхи!.. А-ачхи!.. Ну-ка, потрогай мой лоб, похоже, у меня температура.

Дина послушно дотронулась подушечками пальцев до лба Пузыренко и озабоченно покачала головой.

— Губами! Если нет градусника, температуру надо измерять губами, а не пальцами! Потому что губы чувствительнее! — капризно сказал Пузырь, снова чихнул, а потом закашлялся.

— Обойдешься, — заявила Дина, недовольно передернув плечами. — Нужно срочно пойти к врачу. У тебя жар, самый настоящий жар. — Затем она отчитала Ситникова: — А ты куда смотришь? У твоего друга температура под сорок, а ты стоишь и ждешь, когда он упадет в обморок! Немедленно идите к врачу!

— Я не могу вести голодного Пузыря в медпункт. Он там все лекарства сожрет, — сказал Вадик и, взяв Витю за локоть, как несмышленого младенца, повел в столовую. Дина пошла за ними.

Когда они обедали вместе со своим отрядом, Пузырь почувствовал себя еще хуже. Он потерял аппетит и даже мягкие жареные баклажаны и рыбу безразлично брал руками. Он очень часто чихал, вытирал слезившиеся глаза жирными пальцами и кашлял с таким страшным звуком, словно его легкие разрывались. И все время тихим, ослабевшим от кашля голосом ругал Вадика:

— Это все из-за тебя, Ситников… А-ачхи!.. Вечно я из-за тебя страдаю… Кха-кха-кха!.. Зачем ты сегодня утром поперся в лес за браконьерами, зачем, я спрашиваю? Если бы ты, как нормальный человек, спокойно ловил рыбу у нашего костра… Кха-кха-кха!.. То я бы не простыл, сидя по горло в воде, а потом на сквозняке в самолете! А-ачхи!.. Кха-кха-кха!.. Я, между прочим, закрыл тебя своей грудью… Ачхи!.. Сел на переднее место в этом дурацком гидроплане и спас вас от сквозняка… Кха-кха-кха!..

Душераздирающий кашель Пузыря не остался незамеченным. Главный врач лагеря, которая вместе со всеми обедала в столовой, подошла к больному подростку и увела его в медпункт, даже не дав доесть клубнику, которую вялый, ко всему равнодушный Пузыренко вылавливал пальцами из теплого киселя.

— О каком самолете он говорил? — спросил у Вадика сосед по столу.

— Расскажи про браконьеров, — попросила Дину девочка из отряда, которая сидела напротив. — Вы встретили браконьеров, когда ходили с Дзюбой в лес, да?

— Пузырь пошутил, — негромко сказала Дина, заметив любопытство в глазах ребят, которые сидели с ней за одним столом. Они настороженными взглядами проводили пошатывающегося, ослабевшего Пузыренко и теперь с любопытством уставились на Дину и Вадика, ожидая объяснений.

На них градом посыпались вопросы. Всем хотелось знать, чем заболел Пузырь, откуда взялся самолет и как выглядят браконьеры.

— Ну что вы пристали, как маленькие! Вам русским языком сказали, что Пузырь пошутил! Он заболел и поэтому глупо шутит! Ну, шутки у него такие плоские, понимаете? — объяснял Вадик.

— Это не Пузыренко шутит, это ты, Ситников, воображаешь себя борцом с браконьерами, — сказал кто-то из отряда.

— А ты, Кирсанова, хочешь, чтобы мы сгорали от любопытства, бегали за тобой и просили рассказать про то, что случилось с вами в лесу, — сказала одна из сидящих за столом девочек.

— Нет, Вадик не борец, он охотник на браконьеров. Охотник — это очень романтично звучит, — с сарказмом произнесла другая.

— Нет, девчонки, Ситников у нас охотник на слонов. Однажды у него спросили: "Скажите, пожалуйста, почему вы выбрали такую опасную профессию, ведь охота на слонов — это очень опасно?" А наш Вадик отвечает: "Так уж получилось. Вообще-то я приехал в Африку, чтобы изучать муравьев, но в первый же день посеял свои очки", — пошутил рыжий дылда Рома Рымарь и заржал, как конь.

— Они ничего не говорят, потому что боятся, что другие участники "Робинзонады" учтут их ошибки и победят в конкурсе. Это наивно. Я вчера специально засек время. Они шли очень долго. Так ходят только хромые и слепые калеки, — сказал очкарик, сидящий на дальнем конце стола.