Лето над обрывом

Дым позвонил через пять минут, весёлый:

– Видела? Неплохо вышло, да?

– Да, круто, – выдохнула я.

Он усмехнулся:

– Ну, могло быть круче, если бы кто-то не испугался подойти ближе к краю.

Я виновато молчала.

– Ладно, забей. Поначалу всем страшно. Слушай, в сети конкурс намечается, тема «Ангелы среди нас». У меня идея: девчонка-руферша в чёрной одежде и треккинговых ботинках, а лицо, волосы и крылья – ангела. Ясик, ты чётко подходишь. Есть в тебе такое… сочетание силы и мягкости. Знаешь заброшенную новостройку в в Афонино? С башней! Правда, территорию охраняют, но я как-нибудь с этим разберусь…

Поговорив с Дымом, я скинула фотки Даринке и сразу ей позвонила. Взахлёб рассказывала, как снимали, а я трусила и считала, что всё испорчено.

– Ну, ты безбашенная, Яська-а! – протянула Даринка. Я не поняла, чего больше в её голосе, упрёка или восхищения. – А если тётя Лена узнает? Меня бы мама точно убила!

– Да брось, вы же с ней, как подружки!

Я и подумать не могла, что Даринка проболтается матери, а та донесёт моей.

Мама вернулась с работы, уронила сумку на пол в прихожей и пришла в кухню, где я резала помидоры для салата.

– Я знаю, что ты лазила на крышу, – громко сказала она с порога. – Ты с ума сошла, Ярослава?!

Видимо, подсознательно я ожидала этого и завелась с пол-оборота. Бросила нож на стол, плюхнулась на табуретку.

– Нет, не сошла! Ничего плохого я не сделала.

– Ты могла разбиться!

Слово за слово мы поссорились. Обычно мама вела себя сдержанно и не повышала голос, а тут принялась кричать, что я из-за какой-то ерунды рисковала жизнью.

Я попыталась объяснить про преодоление страха, но она не слышала, повторяла одно и то же, как заведённая. Тогда и у меня будто что-то отключилось в голове, смысл фраз не доходил до мозга. Сознание выхватывало какие-то мелочи: пушинку на рукаве маминого пиджака, пятно на обоях, помидорный сок, капающий с разделочной доски на пол. У соседей что-то ритмично стучало. Во дворе кто-то громко врубил Моргенштерна.

– Ты не слушаешь! – горько выдохнула мама, присев к столу напротив меня. – Ты не представляешь, что я пережила, когда узнала! А если бы ты упала? У меня нет запасной дочери!

– А у меня нет запасной жизни! – «отмерла» я. – И я не хочу её потратить только на учёбу!

– Яся, – мама потрясённо округлила глаза, – разве я когда-то заставляла? Тебе же самой нравилось учиться! Я ни одного занятия не навязала! Я вообще не о том! Просто пообещай, что больше не полезешь на высоту. Если кто-то не боится, и ему плевать на близких – его дело, но я не хочу тебя потерять. Слышишь?

Я убеждённо заявила то, что знала от Демьяна:

– Это не-о-пас-но! Просто много идиотов, которые лезут без подготовки или пьяными. Или трясутся и из-за своего страха падают. А Дым знает, что делает. Он двигается там, наверху, как какой-нибудь супергерой!

Мама покачала головой:

– Герой – тот, кто, рискуя жизнью, спасает других. А ваша бессмысленная беготня по крышам…

– Это не бессмысленная беготня! Мы снимали. Просто ты не понимаешь, что для Дыма значат его фотографии!

– А что для него значишь ты? – Мама посмотрела мне в глаза.

Хотела бы я это знать! Разумеется, я надеялась, что Дым меня любит, но мы слишком недолго были вместе и не говорили о таком.

Щёки вспыхнули. Слова никак не находились:

– Я… он…

Мама стиснула руки так, что сплетённые пальцы побелели.

– Знаешь, когда кого-то любят, его берегут, а не таскают по крышам!

Её слова падали, как тяжёлые монеты на металлический поднос. У меня во рту от них появился привкус железа, и только потом я поняла, что до крови прикусила губу.

– Да откуда ты знаешь, как любят?! – Я вскочила, опрокинув табурет. – У вас, что ли, с Вальтером любовь? У вас контракт! Ты никого никогда не любила! У тебя же всё по плану и графику, а любовь не вписывается в расписание!

Мама со свистом втянула воздух. Хотела что-то сказать, но оборвала себя на вдохе. Встала и ушла, хлопнув дверью.

Когда ярость схлынула, проснулась совесть и кровожадно вонзила в меня острые клыки.

«Но это же правда!» – отбивалась я.

Австриец, с которым у мамы сейчас отношения – её работодатель, им обоим это просто выгодно.

Лет восемь назад она встречалась с дядей Сашей. Он очень нравился бабушке, но мама вела себя при нём искусственно, даже смеялась механически, как робот. Потом он ей сказал, что не хотел бы воспитывать чужого ребёнка, а я вполне могу жить с бабушкой. Больше он к нам не приходил.

А о моём отце мама вообще говорит, что это был случайный человек в нашей жизни.

И она будет мне рассказывать про настоящую любовь?!

Глава 5

Следующая неделя была последней в учебном году. Куча итоговых контрольных, нервы, зубрёжка. Я пересела от Даринки и делала вид, что её не замечаю. Непривычное одиночество за партой напрягало и отвлекало. Приходилось прикладывать все силы, чтобы сосредоточиться на заданиях.

Дома тоже было напряжённо. Я старалась лишний раз не встречаться с мамой, и при ней выходила из комнаты только в ванную и чтобы прихватить с собой какую-нибудь еду. По вечерам мама подолгу разговаривала по телефону с бабушкой, наверное, жаловалась на меня.