Лето над обрывом

С Дымом мы увиделись только раз, да и то ненадолго. Он был невыспавшийся, взъерошенный и без фотоаппарата. Выпили кофе, молча посидели, прижавшись плечами, каждый в своём телефоне. Разговор не клеился. Дым признал, что сейчас не до свиданий. На него крепко насел отец, заставив заниматься с репетиторами.

– Сплю по четыре часа. На улице не бываю, брат в школу отвозит и встречает, наверное, чтобы не сбежал. Достали все! – Дым сложил руки на затылке и запрокинул лицо. – Отец мозг выносит, типа, я ни на что не способный раздолбай, если не сдам ЕГЭ и не поступлю на юрфак, толку от меня в жизни не будет.

Я погладила его по плечу.

– Ты очень талантливый фотограф.

Дым вскинулся:

– Ему на это плевать! Он спит и видит, чтобы я управлял его кафешками. Бумажки, контракты – ненавижу! Знаешь, почему он так бесится? Он хочет всем доказать, что я не хуже Семёна. Что я лучше! Потому что Сёмка ему не родной.

– Ты лучше, – тихо сказала я.

– Только не для него, – с горечью выдохнул Дым.

Я впервые видела Дыма таким растерянным и несчастным. Захотелось его как-то поддержать.

– Может, ты зря так думаешь? Тебе купили крутой фотик, дизайнерские вещи, айфон.

Он скривил губы.

– Фотик я выиграл в конкурсе. Айфон подарила мама. А шмотки… отцу просто будет стрёмно перед знакомыми, если меня увидят в одежде с рынка.

В эти дни мама часто звонила, спрашивала, где я и с кем. Это было непривычно и казалось унизительным.

Наступил июнь, и сразу пришла жара. Пыль, духота. Одиночество. Я часами валялась на кровати с музыкой в наушниках или смотрела всё подряд на ютубе. Но это ничегонеделание не разгружало мозг, а только утомляло. Я считала дни до конца ЕГЭ, когда Демьяну наконец позволят гулять, и мы сможем видеться.

Но однажды вечером мама сказала, что отправляется в Австрию с Вальтером решать какие-то рабочие вопросы, а я должна поехать в деревню. Якобы бабушка не здорова, и ей нужна помощь. Я спорила, уговаривала оставить меня в городе, плакала – всё без толку. Мама была спокойной и непоколебимой. Ровным голосом отличницы объясняла, что наши с Демьяном чувства, если они есть, не исчезнут за пару месяцев. Мои-то не исчезнут, а Дыма?! Девчонки вечно строили ему глазки, где бы мы ни появились. И, наверное, многие из них готовы не только позировать на крыше.

Прощание с Дымом вышло коротким и сумбурным.

Мы встретились у старинного жёлто-белого особнячка, принадлежавшего отцу Дыма. В правом крыле разместился небольшой тренажёрный зал, в левом – кафе «Шах». Вокруг здания пышными белыми гроздьями цвёл какой-то кустарник, и воздух напитался нежным сладковатым ароматом. Солнечный свет лился потоком, радостно тенькала птичка, из открытого окна звучала приятная музыка. Эта радужная картинка никак не вязалось с нашим настроением.

Демьян хмуро глянул из-под чёлки, взял за руку.

– Извини, что не приехал за тобой. У меня через полчаса репетитор. Отец велел пока следить за порядком в кафе. Типа приобщает к семейному бизнесу, – он пренебрежительно скривил губы.

– Дым, я уезжаю в деревню. Может быть, надолго.

– Надолго это как? Неделя? Две?

– Не знаю. Бабушка плохо себя чувствует.

– А ты что, сиделка? – Он требовательно посмотрел в глаза.

– Ну, она же моя бабушка.

– А. Понятно, – Он уставился куда-то поверх моей головы.

– Не обижайся.

– Да при чём тут!.. Мы же ангелов хотели снимать, а ты сливаешься!

– Я не виновата.

– Не виновата… – Он вздохнул и всё-таки обнял меня, прижал к груди, качнул туда-сюда. Потом отодвинул и посмотрел в лицо. – Может, придумаешь что-нибудь?

– Что? Я уже и ругалась, и плакала. Но мать упёрлась.

Из окна высунулся полный лысоватый мужчина в белой рубашке:

– Демьян, долго будешь там торчать? – Он ничем не был похож на Дыма, но по суровому тону я поняла, что это Шахов-старший.

– Иду, – не оглянувшись, крикнул Дым. Мужчина окинул меня недовольным взглядом и скрылся. – Я пригласил бы тебя выпить кофе, но он будет торчать рядом. Как под конвоем! Не хочу.

– Понимаю. Я, наверное, пойду?

Дым кивнул, но продолжал держать мою руку. Мы ещё немного постояли в неловком молчании.

– Постарайся остаться. Или хоть возвращайся побыстрее, – вздохнул Дым, выпуская мои пальцы.

На обратном пути меня душила беспомощность. Дикое противоречие: если надо решать, куда поступать учиться, то я уже взрослая, а если провести лето, где сама хочу, то ещё маленькая.

Глава 6

В первую ночь в деревне я долго не спала. За окном ветер трепал куст сирени. Тени от листьев метались по стене, то сливаясь в пугающие фигуры, то рассыпаясь на части. В соседнем дворе приглушённо мычала корова, лаяли собаки, что-то скрипело, шуршало, постукивало. Блин, ну разве тут уснёшь?!

Я чувствовала себя так, словно отстала от поезда, на котором ехала с большой весёлой компанией. Состав ушёл, я стою на неизвестной станции, а вокруг – чужая жизнь, и мне нет в ней места.

Прежде чем лечь, я звонила Дыму. Долго стонали протяжные гудки. Наконец он ответил.

– Привет. Я в деревне.

– Всё-таки уехала? – его голос прозвучал напряжённо и холодно.

– Ты же знаешь, я не хотела. Не обижайся…