Лето ночи

– Ты чего, не видел мой кед? – зашипел на него Харлен. – Изрубили его в капусту, прямо вместе со старым свитером, который я в него затолкал.

– Все наши вещички того, – прошептал Кевин. – И моя шапка. И все, что я напихал в спальный мешок.

Постепенно восклицания утихли, возбужденный блеск глаз погас, и Майк мог говорить дальше. Они выполнили свой план. Дейл рассказал, что самое трудное было ожидать темноты, поджаривая на огне сосиски и пытаясь вести себя как ни в чем не бывало. Затем ребята заползли в палатки, приготовили, как было условлено, чучела из спальных мешков и скаток, а затем, когда стемнело, по одному выползли из палаток и отошли на заранее подготовленные позиции. Почти все ребята расположились в кустарнике позади поляны.

– Меня угораздило улечься прямо на какой-то дурацкий муравейник, – прошептал Харлен.

Остальные прыснули со смеху, и Майк с трудом заставил ребят угомониться.

Он заранее обдумал расположение позиций, чтобы ребята не попали друг в друга при перестрелке, поляна простреливалась ими с юга на север и северо-восток. Но Кевин признался, что в волнении он разок выстрелил в сторону Майка, и действительно тот вспомнил, как большое насекомое просвистело мимо его уха почти одновременно с топором. Мальчик вздрогнул.

– Ладно, – шепнул он, подзывая ребят поближе, – теперь мы всё знаем. Но дело еще не кончено. Мы не сможем уйти отсюда до утра… еще несколько часов. Они могут вызвать… подкрепление… причем не только людей.

Слова упали среди полного молчания. Но тут Майк опять заговорил, он не собирался пугать ребят, он просто хотел заставить их держаться настороже.

– Но я не думаю, что так случится, – продолжал он; ребята совещались, тесно прижав друг к дружке головы, и напоминали игроков, собравшихся на поле. – Думаю, мы достали их. Больше они этой ночью не явятся. Когда рассветет, мы осмотрим место лагеря, соберем свои вещички и уберемся отсюда. Кто захватил с собой одеяло?

Их планы предусматривали ночевку впятером, но почему-то одеял хватило только на троих. Майк натянул на себя лишнюю куртку, назначил двоих нести вахту в течение первого часа – у Кевина были с собой часы со светящимся циферблатом, – а остальным велел дежурить по очереди. Первыми, конечно, были они с Дейлом, и никаких перешептываний.

Но они с Дейлом все-таки еще немного пошептались, когда сидели, скорчившись, у стены густого кустарника.

– Даже не верится, что они так поступили. – Сам того не замечая, Дейл повторил слова брата, сказанные тем за полчаса до того. – Они действительно пытались убить нас.

Майк кивнул, хоть и не был уверен, что собеседник видит его кивок.

– Ага. Теперь нам известно, что они пытаются сделать с нами то же самое, что и с Дуэйном.

– Потому что они думают, что мы всё знаем?

– Может, и нет, – прошептал Майк в ответ. – Может, они и со всеми собираются поступить так. Но теперь мы всё знаем. И можем действовать дальше.

– Но что… если они используют… других существ? – шепнул Дейл.

Кто-то из мальчишек тихо засопел. Чьи-то носки забелели в темноте, когда нога сбросила одеяло.

Майк сжимал в руках бутылку со святой водой. Ружье висело у него на локте, в случае опасности оставалось только снять его с предохранителя и передернуть затвор.

– Тогда мы сделаем и их тоже, – ответил он Дейлу. Но в действительности он не чувствовал себя настолько уверенным, насколько уверенно звучал его голос.

– Господи, – послышался тихий голос Дейла. Это было больше похоже на молитву, чем на простое восклицание.

Майк кивнул, придвинулся к нему поближе, и оба мальчика стали ожидать рассвета.

Глава 30

Сразу после рассвета они отправились разыскивать тела нападавших.

Прошедшая ночь была одной из самых длинных, которые мог припомнить Дейл. В первые минуты ребятами владели ужас и волнение, адреналин волнами гнал кровь по жилам, но, когда, отдежурив вахту, Дейл отправился спать, остался только ужас. Это был глубокий, тошнотворный ужас перед темнотой, смешанный с тем страхом, который овладевает вами, если кто-то неожиданно начинает возиться у вас под кроватью. Это был страх от лезвия, сверкающего перед вашими глазами, страх от холодной руки, сжимающей вашу шею. Дейл уже знал этот страх. Этот страх охватывал его в подвале, где он боялся угольного бункера, тот же всепоглощающий страх владел им, когда на него в упор смотрело дуло ружья Конгдена или когда в темной воде медленно раскрылись глаза Табби… Но сегодняшний ужас перекрыл все былые страхи. Дейл словно терял почву под ногами, он чувствовал, что ничему нельзя доверять. Земля могла расступиться и поглотить его – в самом буквальном смысле; под слоем почвы находились опасные существа; другие существа бродили в ночи за хрупким пологом ветвей, бывшим единственной защитой ребят. Позади этой ненадежной стены могли таиться люди с топорами. Ярко светились во мгле их мертвые глаза. Дыхание не вздымало их грудь, но в горле клокотало нетерпение ненависти.

Эта ночь была нескончаемой.