Лето ночи

— Давайте не будем ждать, — сказал Харлен, еле двигая побелевшими губами. — Давайте подожжем школу сегодня после обеда.

— Нельзя, — покачал головой Кевин. Его веснушки ярко выделялись на побелевшей коже. — Отец увез цистерну на молочный завод, у них там инвентаризация.

— Тогда сегодня вечером, — уступил Харлен.

Майк глянул в зеркальце, висевшее над раковиной, пытаясь оценить красоту своих новых бровей.

— Ребята, вы правда хотите сделать это сегодня, когда стемнеет? — спросил он.

Ответом было молчание.

— Ладно, тогда завтра, — вновь проявил сговорчивость Харлен. — Завтра днем.

Кевин разобрал и разложил на столе отцовское ружье сорок пятого калибра. Сейчас он поднял от него глаза, сжимая в одной руке магазин, а в другой — маленькую пружинку.

— Отца не будет дома до четырех часов, — сказал он. — Но сначала я должен помыть цистерну и заправить ее бензином.

Харлен подпрыгнул и уселся на стол.

— Черт с ним, с этим молочным бидоном. Давайте используем эти, как их там, коктейли.

— Коктейли Молотова, — пробурчал Майк, поднимая лицо от раковины и поворачиваясь к остальным. — Вы имеете представление о том, какой толщины стены Старого Централа?

— По меньшей мере фут, — сказал Дейл. Он неловко, боком сидел на столе и был не в силах даже поднять стакан с лимонадом. Когда он шевелил пальцами ног, его мокрые кеды издавали странные хлюпающие звуки.

— Скажи лучше два фута, — возразил Майк. — Эта чертова школа — настоящая крепость, там больше кирпича и камня, чем дерева. А так как окна заколочены, то нам нужно будет проникнуть внутрь, чтобы забросить туда коктейли Молотова. Вы хотите сделать это… Проникнуть внутрь… При дневном свете?

Ему никто не ответил.

— Мы займемся этим в воскресенье утром, — с расстановкой проговорил Майк, присев на краешек стола. — Как только рассветет, но еще до того, как люди начнут съезжаться в город к утренней службе в церкви. Мы используем цистерну и шланги, как и собирались.

— Значит, еще две ночи, — прошептал Лоуренс ни к кому не обращаясь. Но слушали его все.

Серый день клонился к в столь же серые сумерки, неприятную влажность не могло разогнать даже чуть усилившееся дуновение ветерка. Майк дремал, сидя у Мемо в комнате. Отец был на работе, у него шла последняя ночная смена, мать лежала в постели с одной из своих обычных мигреней. Кетлин и Бонни только что вымылись в корыте на кухне и теперь в своей комнатке наверху укладывались спать. Мери ушла на свидание, а Пег сидела в холле, читая журнал, когда неожиданный стук у входной двери заставил Майка проснуться.

В дверь комнатки Мемо заглянула, нахмурившись, Пег.

— Майк… Там отец Каванаг. Он сказал, что хочет поговорить с тобой… Что это важно.

Майк даже ухватился за поручни кресла, в котором сидел. Глаза Мемо были закрыты. На ее горле билась едва видная ниточка пульса.

— Отец Каванаг? — повторил он, спросонья не совсем понимая в чем дело. — Он… Он говорил с тобой?

Пег скорчила гримаску.

— Я передала тебе то, что он сказал.

Майк в панике оглянулся вокруг. Дробовик лежал в вещмешке на полу у его ног, там же был и водяной пистолет, который он зарядил святой водой. В том же мешке находились две последние бутылки с коктейлем Молотова, и кусочки гостии, тщательно обернутые в чистую салфетку. Флакон со святой водой лежал на подоконнике, рядом с маленькими шкатулками Мемо, в одну из который Майк положил еще один кусочек гостии.

— Ты не пригласила… Его в…, — начал было он.

— Пригласила. Он сказал, что подождет на крыльце, — ответила его сестра. — Что с тобой такое?

— Отец Каванаг болен, — пролепетал Майк, глядя во двор и на поле через дорогу. Было уже совсем темно, последний отблеск летнего дня угас, пока он спал.

— Ты что, боишься заразиться? — голос Пег звучал насмешливо.

— Как он выглядел? — спросил Майк, встав с места и продвигаясь от кресла к двери. Отсюда ему было видно следующую комнату, в которой горела одна из ламп, но не крыльцо. Никто не входил в переднюю дверь, кроме разве что почтальонов.

— Как выглядит? — Пег задумчиво прикусила ноготь. — Довольно бледный я бы сказала. Хочешь я скажу ему, что мама больна?

— Нет, — покачал головой Майк, и втащил сестру в комнатку Мемо. — Сиди здесь. И не спускай глаз с Мемо. Чтобы ты не услышала.

— Послушай Майкл, — возмущенно заговорила его сестра, возвышая голос.

— Я сказал тебе, — когда в голосе Майка слышались такие нотки, даже старшей сестре спорить не приходилось. И он подтолкнул ее к стулу. — Никуда не уходи, пока я не вернусь. Поняла?

Пег беспомощно пожала плечами.

— Да, но…, — ее голос дрожал.

Но Майк уже сунул дробовик за пояс штанов, положил завернутую в тряпочку гостию на кровать Мемо и вышел за дверь.

— Здравствуй, Майкл, — произнес отец Каванаг. Он сидел в плетеном кресле в дальнем конце веранды. — Подойди ко мне… Присядь, — сказал он, и рукой показал на бордюр у крыльца.

Майк отпустил дверь, дав ей захлопнуться, но не двинулся с места. Сядь он туда, куда показал рукой священник, тот оказался бы между ним и дверью.

Это был не отец Каванаг!