Лето в пионерском галстуке

— Ага, — поддакнул Ванька. — Нам о таком только мечтать…

— Ой, тоже мне, красавица писаная, — отмахнулся Юрка. — И получше видали.

— Вот это правильно! Так с ними и надо! — показательно захорохорился Миха, но тут же добавил испуганным шёпотом: — Только ты ей не говори, что я так сказал, ладно?

— Но всё-таки, как? Есть же какой-то подвох? — недоумевал Ванька.

Юрка помотал головой:

— Неа. Я заслужил, — и, гордо вздёрнув подбородок, развернулся и потопал к Володе.

Но Володи на стульях уже не было. Юрка растерянно оглянулся по сторонам.

«Может, к эстраде пошёл, с Ирой мириться? К себе в отряд вряд ли уйдёт без предупреждения». Уверенный в том, что Володя где-то здесь, просто нужно его найти, Юрка отправился к дальнему краю танцплощадки и забрался на яблоню — ту самую, на которую в начале смены вешал гирлянды. Подтянулся на суку, перекинул ноги через разветвление ствола и, чувствуя себя пиратом на мачте, стал оглядывать окрестности.

Народ внизу расшевелился: кто-то приглашал девчонок танцевать, — Юрка им немного позавидовал, это же такой адреналин! Кто-то веселился вовсю без пары, а кто-то топтался на месте одинокий и напряжённый как, например, Митька.

Ведущий лагерной «Пионерской зорьки» стоял под украшенным красной гирляндой деревом и смотрел на Ульянку, то розовея, как поросёнок, то, когда лампочка гасла, бледнея, как мел.

— Сделаем небольшую паузу, — когда очередная песня закончилась, Саныч отвлёк Юрку от созерцания Митьки. Пионеры заулюлюкали. — Сейчас Ольга Леонидовна объявит результаты Зарницы, а потом у нас будет белый танец!

Ольга Леонидовна вышла на сцену ровно на одну минуту и без предисловий громогласно объявила в микрофон, что по результатам подсчёта голосов победила дружба!

Послышались жидкие аплодисменты. Но как только раздались первые звуки шлягера восемьдесят шестого года — песни Аллы Пугачёвой «Паромщик» — шепоток оживления прошёлся среди парней, а девчонки разом заозирались по сторонам. Они упорно кого-то искали.

«Вожатого пятого отряда», — догадался Юрка. И, проследив, куда направилось большинство взглядов, действительно его отыскал.

Он стоял возле эстрады, скрытый высокой колонкой — поэтому-то Юрка заметил его не сразу. Как и предполагалось, Володя разговаривал с Ирой Петровной. Издалека нельзя было ни расслышать голоса, ни рассмотреть эмоций на лице вожатой, зато Юрка увидел, что в их сторону медленно и неуверенно направляется Маша. Она остановилась и, заламывая руки за спиной, переминаясь с ноги на ногу, что-то сказала обоим. Володя кивнул Маше. Ира похлопала его по плечу и, улыбнувшись, отошла. Володя чуть наклонился к Маше и галантно протянул руку.

Время превратилось в тягучий кисель. Замерев в неудобной позе, Юрка смотрел, как медленно, очень медленно, Володя выводит Машу в центр танцплощадки. Как завистливо смотрят им вслед девушки. Как он аккуратно, на расстоянии приобнимает её за талию… И внутри Юрки опять поднялась горячая волна злости и обиды.

Пионеры расступились, Володя и Маша кружились на танцплощадке одни. Юрка наблюдал за ними растерянно. Фантазия дорисовывала ему, будто они там — в кругу света, и будто десятки пёстрых гирлянд, и все звёзды, и луна — светят только на них, выделяют…

«Ревность», — подсознание услужливо прошептало название этого жгучего чувства. Это — оно, то самое ужасное ощущение, которое Юрка испытал сегодня, подсматривая за ними в окно кинозала. Это — ревность, и сейчас ревность жалила куда сильнее и больнее, чем прежде.

«Предатель! Врун! — злился Юрка. — Сказал, что ни с кем танцевать не будет, и обманул! Да и не танцует он, а тискается! И с кем — с Машей! С этой глухой курицей Машей! Друг, называется! Такой вот он друг!»

Пугачёва меж тем пела из динамиков медленно и, Юрке казалось, заунывно:

Разлук так много на земле и разных судеб,
Надежду дарит на заре паромщик людям,
То берег левый нужен им, то берег правый.
Влюблённых много — он один у переправы.

Песня подходила к концу, а она всё повторяла и повторяла:

Влюблённых много — он один, влюблённых много — он один…

«И я один — болтаюсь на дереве, как макака, как дурак!» — вконец рассвирепел Юрка. Схватил висящее рядом яблоко, дёрнул, срывая. И, не прицелившись, запустил им в Володю. Он был уверен, что промахнётся, что яблоко шлёпнется на землю и разлетится, забрызгав их обоих соком. Но оно проделало практически идеальную дугу и… врезалось Володе точно в плечо.

Дальнейшее произошло в считанные секунды.

Юрка сообразил, что оставаться на яблоне ему ни в коем случае нельзя, ведь если его застанут — выкинут из лагеря к чертям! Он никогда не спускался с дерева так быстро. С ловкостью акробата-циркача шмыгнул вниз и со скоростью бегуна-олимпийца скрылся с территории дискотеки.