Лето в Провансе

Что именно с ним произошло, я так и не поняла. Кто-то тоскует по приключениям, а по чему тоскую я? По неслучившейся распущенности? По возможности побыть эгоисткой? Нельзя вернуть ощущение молодости и свободы, когда тебе уже скоро тридцать и вся твоя жизнь – сплошная ответственность.

– Если это то, чего ты хочешь, Ханна, то я счастлива за вас обоих. Когда мы соберемся вместе, устроим праздник в вашу честь.

На самом деле я в смятении. Сначала я устроила это моим родителям, теперь то же самое сделала сестра – безнадежно влюбилась в нежном возрасте и ничего не желает замечать вокруг. Но я слышу, как она счастлива, и не могу сознаться, что мне тревожно, чтобы не заслужить обвинение в лицемерии. Я желаю Ханне только хорошего, Лиам – прекрасный молодой человек, но они так торопятся! Она еще ничего толком не испытала в жизни. Я в ее возрасте этого не понимала – потому что в этом возрасте этого не понимает никто.

– Спасибо, Ферн. Я боялась, что без тебя мне придется трудно. Я написала Оуэну, но он пропадает на своих учениях. Он ответил совсем коротко и пообещал позвонить, когда вернется. Как там Франция?

Ничего не могу с собой поделать: меня печалит огромное расстояние между нами. Боюсь представить реакцию мамы и папы, когда Ханна обрушила на них свою новость. Знаю, им не хочется, чтобы она пошла по моим стопам, хотя мы с ней совсем разные. Общее у нас с ней – упрямство; Оуэн сговорчивее, думаю, жизнь с сестрами научила его выдержке.

– Все чудесно. Светит солнышко. Дружелюбные люди. Давно я так не отдыхала.

– Шикарно. Это то, что тебе требовалось.

Отлично помню свое юношеское чувство непобедимости и уверенность, что те, кто со мной не согласен, живут вполсилы. Это у них возрастное, думала я, помнится, в ранней молодости, полная неисчерпаемого оптимизма. Ничто не могло поколебать мою мечту о простирающейся впереди замечательной жизни.

– Учти, тут обнаружилось, что я на самом деле художница-абстракционистка. Когда я вернусь домой, многое изменится: всю эту массовую продукцию я поменяю на подлинное искусство.

– Ух ты! Я-то думала, что это Эйден, улетевший к черту на кулички, – храбрец, а оказывается, выкинуть фортель собралась моя сестрица. Надеюсь, Эйден будет ко всему этому готов, когда вернется.

Прощаясь с сестрой, я не могу не согласиться с ее чувствами.

11. Дрожь возбуждения

– Это было чудесно! Сначала Келли и Тейлор нервничали, но потом зазвучали как настоящий дуэт. Как вы думаете, Келли хорошо поет?

Нико распахивает тяжелую дубовую дверь шато и придерживает ее для меня. Я, входя, вспоминаю, что у меня выключен телефон, и тороплюсь его включить.

– Полагаю, да, но ей нужно раскрепоститься, не знаю, получится ли у нее это. Играла она очень уверенно, одно удовольствие смотреть и слушать. Всем понравилось.

– Вы не захотели остаться и попеть караоке? – спрашивает Нико, искоса глядя на меня.

– Сейчас подумаю… Ответ отрицательный.

Он смеется:

– Да, вы не в том настроении. Сегодня вы какая-то печальная. Скучаете по дому?

Нико открывает дверь в мастерскую. Я вхожу и делаю глубокий вдох. По спине пробегает холодок. Дело не только в резком запахе краски, но и в осознании того, что мне предстоит написать нечто, что, надеюсь, будет висеть у меня дома на стене.

– Нет, я в полном порядке. Просто задумалась, легко ли переправлять холсты в Британию.

– Без проблем. И в Британию, и по всей Европе. Я выставляюсь только в Испании, зато кое-что продаю при помощи своего веб-сайта. Приходится, конечно, заполнять таможенные декларации, но проще всего свернуть несколько холстов и транспортировать их в тубах. Так гораздо дешевле. Потом сколько угодно расправляй их и вставляй в рамы.

Внезапно звонит телефон.

– Простите, это моя сестра, я должна ответить.

Нико кивает и дипломатично отходит в дальний конец мастерской.

– В чем дело, Ханна?

– Как я понимаю, Эйден еще тебе не дозвонился. Он позвонил мне и сказал, что пытался тебе звонить. Якобы возникла какая-то проблема, только я не поняла его, как ни прислушивалась: связь была ужасная. Я сказала, что свяжусь с тобой. Наверное, ты не заходила на его страницу в соцсетях. Что там за женщина на последней фотографии? Я пришлю тебе снимок страницы. Не знаю, что происходит, но лучше бы тебе прямо сейчас ему позвонить.

– Фотография? Повиси, я сейчас.

Я убираю телефон от уха и убеждаюсь, что у меня три пропущенных звонка и два сообщения – все от Эйдена. Проклятие, почему я не сообразила включить телефон сразу после «концерта»?

Ханна шлет мне скриншот. Женщину на нем я не знаю, мне знаком только один персонаж – Эйден.

Я открываю первое сообщение от него.

«Пытаюсь тебе звонить. Мы торопимся с отъездом, возникла проблема, здесь нельзя оставаться. Скоро перезвоню».

МЫ?

Второе послание информативнее, но тоже оставляет вопросы.

«Я в безопасности, еду с еще двумя людьми. Мы нашли человека, согласившегося доставить нас в Аделаиду за разумную плату, но от Кубер-Педи туда неблизкий путь. У меня почти села батарея. Позвоню тебе, когда смогу, но остановок, похоже, будет немного. Скоро поговорим».