Лето волонтёра

— Полагаю, что и мы, и Инсеки после вмешательства решили, что этот Высший — порождение кого-то из нас. А он, выходит, был третьей силой. Обеспечивал безопасность нашей дорогой Миланы… то есть свою.

Он снова замолчал, потянулся за бокалом. Продолжил:

— Но кому-то его появление не понравилось. Кому? Мы считаем, что среди Высших есть и наши культуры, перешедшие черту сингулярности. Жаль, что они не считают нужным представиться… — Иван тихонько рассмеялся. — Но допустим, что возникновение нового Высшего задело интересы нашего… или того, которого породят Инсеки. И кто-то из них, а то и оба они вместе, соорудили ловушку. Переместили корабль с Луны в нашу реальность, резонно полагая, что рано или поздно Милану попросят помочь и она попадёт в ловушку.

— Оба вместе? — нахмурился я.

— Мы с Инсеками враги, — кивнул Иван. — Но это такая вражда… конкурентная. Как бы тебе попроще объяснить, Максим? Великобритания и Германия могли друг с другом воевать, бомбить мирные города — это не мешало после войны снова дружить, ездить в гости и торговать. Верно?

Я кивнул.

— Это потому, что смыслы у них были примерно одинаковые, — Иван вновь широко улыбнулся. — Разногласия, конечно, возникали, но временные. А вот в отношениях с Россией, особенно советской, всё было иначе. Могли заключаться союзы, но стоило исчезнуть общей цели, и начиналось противостояние. Почему? Потому что смыслы противоположны. Векторы развития разные.

— Вы что, коммунист? — с любопытством спросила Милана.

— Частично, — Иван мило улыбнулся. — А частично капиталист, ещё немного княжеского рода… Это всё так смешно и неважно, Милана! Капитализм, коммунизм… вы ещё сексуальной ориентацией или любимой музыкой поинтересуйтесь. Я говорю о коренных противоречиях существующих цивилизаций. Когда мы уйдём в сингулярность, нам станет нечего делить с Инсеками, ушедшими в сингулярность. Может, и появятся новые противоречия, о которых мы пока не подозреваем, но старые споры волновать нас не будут. А вот твой Высший — это что-то новенькое. Он потенциально может изменить будущее. Возможно — не даст нам с Инсеками достичь сингулярности. Переломит историю и втянет наши культуры в свою, или же уничтожит. Понимаешь?

Милана осторожно кивнула.

— Поэтому он нам тут не нужен, — торжественно сказал Иван. — Подкинули соседи подарочек… благодарю покорно! Нам это не нужно, и нашим потенциальным Высшим тоже. Так что я хотел бы отправить вас назад.

Мы переглянулись.

Мне снова захотелось спросить, не жалко ли ему Прежних и Инсеков нашей реальности. Но я уже понял — нет, не жалко. Скорее уж он мстительно предвкушает их реакцию, когда «подарочек» вернётся и Высший начнёт чинить расправу над обнаглевшими «предсингулярными культурами».

Всё-таки между нами пропасть. Мы совершенно иначе относимся к миру.

— Вся проблема в том, — заключил Иван, — что Высшего нельзя позвать. Он приходит сам, когда затронуты его интересы. А если в нашем мире твой смысл не даёт всходов, то ты никому неинтересна.

Прежний подмигнул мне и бархатным голосом добавил:

— Кроме меня, разумеется. Я очарован. Скажите, а там, у вас… между нами ничего не было?

— Кроме стойкой неприязни? — спросила Милана.

Иван рассмеялся.

— Ладно, ладно… Итак, вам нужно привлечь внимание Высшего и убедить его отправить вас назад. У вас есть идеи, как это сделать?

— Иван, наверняка идея есть у вас, — сказал я.

Иван кивнул.

— Конечно. Преимущество предсингулярного существа в том, что я могу заниматься многими делами одновременно. План есть, он нравится мне, но сомневаюсь, что он понравится вам.

Мы молчали. Прежний отпил из бокала, сказал:

— Мы можем уверено предполагать, что существуют двое Высших, которым не безразлично ваше появление.

— Ваш и Инсеков.

— Да. Если вы вмешаетесь в наше противостояние, то любой из них может появиться в нашем времени и изменить происходящее… как, очевидно, произошло и у вас. Интересы этих Высших понятны — обеспечить собственное существование и помешать возникновению вашего Высшего, поскольку, как мы можем судить, он несёт неприемлемый для нас смысл.

— Это хороший смысл… — произнесла Милана.

— Не спорю, но нам он не нужен, — Иван окинул нас взглядом. — Итак… вы готовы вмешаться в войну людей с Инсеками?

— Войну Прежних с Инсеками, — буркнул я. — Мы так вас зовём.

— Я уже понял. Но здесь, знаешь ли, мы не Прежние, мы Нынешние. Итак, ваш ответ?

— У нас разве есть выход? — я развёл руками.

— Не знаю, настолько ли мы серьёзная подмога, чтобы вмешаться в войну… — тихо сказала Дарина. — Что мы сможем против всей мощи Инсеков?

Иван тихо засмеялся.

— О нет, милая девочка. Я не зову вас в ряды ровианских гвардейцев или в лагеря подготовки на Саельме… Вам надо вмешаться на стороне Инсеков.

— Что? — мне показалось, что я ослышался.

Иван лыбился, явно наслаждаясь ситуацией.

— У него своя интрига, — тихо сказала Милана. — Верно?

— Верно, — согласился Иван. — Только не придумывайте лишнего, я хочу нашей победы. Но вы трое, конечно же, не сможете повлиять на ход боёв с нашей стороны. В рядах панцеров и танцоров вы будете лишь досадной помехой. А вот среди Инсеков…