Лето волонтёра

– После появления других Прежних я наношу им максимально возможные повреждения, чтобы ты могла вобрать их корни. Уничтожения двух-трех Прежних старшего аркана или десятка из младшего должно быть достаточно для того, чтобы ваш Высший вернулся во времени и воплотился. Я ставлю перед ним ультиматум – открыть проход в нашу реальность. Он должен принять это предложение как оптимальное. Мы уходим. Ты принимаешь в себя Маргариту. Все получают то, что хотели. Ты наверху, мы в ином мире.

– Все так, – согласилась Мод. – Не подведите, детки. Иначе всем придется туго.

– Освободи Дарину, – упрямо повторил я.

– Скорее всего, кто-то из старшего аркана захочет лично войти в глайдер и проверить, что к чему, – будто не слыша меня, сообщила Мод. – Будет довольно неприятно, если схватка произойдет на орбите.

– Тогда что?

– Я предупрежу о приближении инспектора, – сказала Мод. – Перенесешь нас на поверхность?

– Да, но для этого мы уже должны быть вместе!

Мод вздохнула. Спросила:

– Ты ее действительно так любишь, парень? Хорошо. Последнее предупреждение – не глупи. Наши уже отслеживают мое приближение, если я погибну, это станет сигналом тревоги. Глайдер уничтожат, даже твоих способностей не хватит для защиты. Пока я жива, они спокойны.

– Понимаю.

– Не хочется мне с ней расставаться, – покачала головой Мод. Посмотрела на меня. Улыбка Мод на лице Дарины казалась злобной гримасой. – Свеженькая, я таких люблю. Ладно, бери. Возвращаю.

Я не знал, как это произойдет, как будет выглядеть. Мод в своем настоящем облике возникнет рядом с Дариной? Откроется проход в тайное измерение, в карманную вселенную?

Наверное, я недооценивал Прежних.

Из всех решений они всегда выбирали самые отвратительные.

Мод неторопливо подняла руки. По-прежнему улыбаясь, с любопытством глядя на меня. Положила ладони на лицо. И потянула.

Я вздрогнул.

Мод продолжала тянуть, пальцы побелели, впиваясь в плоть.

И она начала разделяться.

Голова Дарины будто вытянулась вперед, я услышал вскрик – не Мод, а Дарины. Мод медленно выдирала Дарину из своего тела, вот уже показалась ее голова, лицо, а голова Дарины была запрокинута вперед, шея выступала из шеи Мод, она бешено билась, дергалась, а Мод уже смотрела на меня своими глазами, продолжая выдирать тело Дарины из своего. Она вновь была красива и высокомерна – ничего общего с той жалкой старухой, в которую ее превратил удар Икара.

Я стоял, до боли сжимая кулаки. Я не знал, к чему приведет попытка вмешаться.

Хорошо хоть, не было ни крови, ни разорванной кожи. Мод вытаскивала Дарину из себя, будто фокусник, вынимающий один платок из другого. В какой-то момент я понял, что руки Дарины бессильно свесились, а Мод выпихивает ее своими руками, упираясь в затылок, в спину, сгибая, толкая… и не отрывая от меня взгляда.

Я стоял. Я ждал.

Кажется, Мод надоело. Может быть, она рассчитывала на другой эффект. Поморщившись, Прежняя отступила на шаг назад, и Дарина рухнула на пол, свернувшись калачиком и подрагивая в конвульсиях.

Я подошел и поднял ее на руки. Прижал к себе.

От нее пахло чем-то чужим, едким, похожим на запах старых книг или прелой листвы. Дарину сотрясали судороги, но глаза были открыты, она ловила мой взгляд и с мучительным усилием обняла меня за шею.

– С ней все в порядке, – сказала Мод. – Она не пострадала.

Я молчал, обнимая жницу.

– В этом не было ничего оскорбительного или унижающего, – произнесла Мод. Кажется, она начала волноваться. – Такова наиболее быстрая и простая процедура.

Я почувствовал, что Милана стоит за спиной, обнимая нас с Дариной. И плачет. Давно она так? Не знаю.

– Все-таки тебе не стоило ее брать, – сказал я.

– Я была слаба, бороться с вами было опаснее, – призналась Мод. – Ты помнишь? Мы союзники?

– Помню, – сказал я. – Слушай, почему вы такие мерзкие? А? Ну все эти сверхсилы, возможности… в космосе парите, лазерными лучами стреляете, время тормозите… и все равно вас тянет к какой-то дряни! Люди мечтали, что станут подобны богам, а вы…

– А ты хорошо помнишь, чем занимались боги? – ухмыльнулась Мод. – Пожирали и порабощали смертных, трахали их без разбора пола и возраста, сами превращались в чудовищ, требовали жертвоприношений, испытывали почитателей муками и страданиями, сжигали целые города, уничтожали государства и народы. В лучшем случае были равнодушны к чужим страданиям и горестям, но призывали терпеть.

– Да, ты права, – согласился я. – Я как-то не подумал.

– Раз уж ты начал играть в наши игры в таком юном возрасте, – Мод вроде как сказала это с ноткой уважения, – так не цепляйся за человеческие представления о добре и зле.

– Но ведь вы цепляетесь! – сказал я. – Только почему-то лишь за представления о зле.

– Ты не прав. – Мод покачала головой. – Дело в том, что добра нет.

– А зло, значит, есть?

– Зла тоже нет. – Кажется, Мод развеселилась.

– Она хочет сказать, что ее добро – зло для кого-то другого, – прошептала Милана. – Что все зависит от точки зрения.

Мод кивнула.

Дарина дернулась в моих руках, попыталась высвободиться. Я помог ей встать, заглянул в глаза.

Да, это была она.

Моя Дарина.

– Ты как? – спросил я.