Летопись

13. Этот-то Иоанн, наименованный царем болгарским, причинил много бедствий римлянам и был очень счастливым соперником и самим итальянцам. Он царствовал над болгарами в то самое время, как Константинополь был взят (латинянами). Итальянцы, покорив своей власти всю Македонию при первом константинопольском императоре своем Балдуине, вздумали подчинить себе и Адрианополь, между тем как царь болгарский Иоанн замышлял сам овладеть Филиппополем и оттуда производить опустошительные набеги на римские владения. Так как адрианопольцы не хотели покориться итальянцам, то итальянцы выступили против них в сопровождении императора своего Балдуина и наместника венецианского дожа в Константинополе. Приведенные в немалое затруднение, жители Адрианополя обратились к царю болгарскому Иоанну, прося его, чтобы он соединился с ними и избавил их от предстоящей опасности. Он охотно согласился на эту просьбу и, пригласив к себе скифов, решился прибегнуть к хитрости, не надеясь победить латинян открытой силой. Оставаясь сам вдалеке от Адрианополя, он высылает на итальянцев скифов, задумав употребить против них скифский способ вести войну. Итальянцы обыкновенно дрались на конях, тяжеловооруженные с головы до ног, и потому в своих нападениях на неприятелей были медленны и неповоротливы, тогда как скифы, вооруженные легче, проворнее и нападали на противников. Не зная этого, итальянцы были разбиты скифами, так что и сам император их Балдуин был взят ими в плен и в узах представлен к царю болгарскому Иоанну, который, как сказывают, отрубленную голову его, по варварскому обыкновению, обратил в сосуд, очистив ее внутри и украсив со всех сторон снаружи. Адрианопольцы не тотчас узнали о случившемся, ибо если бы они узнали, то немедленно вышли бы из города и овладели бы палатками латинян. Пользуясь этим, итальянцы, здесь оставшиеся, развели большие огни в палатках и, тем давая жителям вид, что они тут, среди ночи бежали к Константинополю. И только уже поутру узнав дело, граждане адрианопольские вышли и разграбили то, что осталось в их лагере. Между тем царь болгарский, в надежде на обещания (адрианопольцев), прибыл к их городу с намерением сделаться их владыкой, но они решительно отказали ему в этом. Оскорбленный до глубины души, царь болгарский хотел было осадить их, но так как болгары были совершенно неспособны к ведению осад, не умея пользоваться ни стенобитными машинами, ни другими разрушительными орудиями, то он и отступил отсюда и, не имея против себя ни итальянцев, напуганных им в последнее время, и никакого другого противника, прошел всю Македонию, собрал огромную добычу, забрал в плен города и вконец разрушил их. Это делал он с той целью, чтобы римляне не воспользовались против него этими городами. Он до основания разрушил Филиппополь, этот славный город, лежащий близ Гебра, потом и все другие города: Ираклию, Паниоп, Редестон, Хариополь, Траянополь, Макру, Клавдиополь, Мосинополь, Перифеорий и многие и другие, которых нет нужды перечислять. Выведя жителей из этих городов, он поселил их при берегах Истра (Дуная) и дал названия этим поселениям от плененных им сел и городов. Он мстил таким образом, как говорил сам, за то зло, какое причинил болгарам царь Василий, и как тот назывался Булгароктоном[67], так он назвал себя Ромеоктоном (Бичом римлян). Дойдя до самой Солуни, он умер здесь от колотья в боку или, как некоторые говорили, от Божьего гнева. Ибо во сне ему явился вооруженный муж, который ударил его копьем в этот бок. И поистине еще никто не нанес римлянам столько бедствий, как он, вследствие чего и получил от них прозвание собаки — все и называли его не иначе, как Скило-Иоанн (Собака-Иоанн). Ибо, освоившись с племенем скифским и соединившись с ним родственными связями, он усвоил и характер их зверской натуры и находил особенное удовольствие в убийстве римлян. По его смерти сделался владыкой болгар сын сестры его, по имени Ворила, женившийся на тетке своей, скифянке. А сын Асанов Иоанн, о котором я упоминал уже, еще в детстве был взят кем-то тайно и отведен к скифам. Итак, вот что мы должны были сказать о болгарах. Перейдем теперь к тому, что делалось у нас (греков) в это время.