Летопись далёкой войны. Рассказы для детей о Русско-японской войне

После пяти часов вечера начался второй этап сражения. Русским артиллеристам пришлось стрелять против заходящего солнца, которое их слепило. Теперь японские корабли сосредоточили свой огонь на флагмане, пытаясь вывести его из строя и тем нарушить управление эскадрой.

Вскоре неприятель пристрелялся, но адмирал Витгефт даже не попытался изменить курс. За время боя «Цесаревич» получил до 20 попаданий крупнокалиберных снарядов. Один из них разорвался на капитанском мостике броненосца. Командующий и весь его штаб погибли.

Как и планировали японцы, управление нашими кораблями оказалось нарушено. На исходе шестого часа боя в боевую рубку «Цесаревича» влетел ещё один снаряд. Был ранен командир броненосца, разрушены приборы ведения стрельбы, повреждено рулевое управление. Многие офицеры погибли или были ранены. Корабль стал описывать циркуляцию. Не зная о повреждениях, этот маневр за флагманом повторили все русские суда. Только через некоторое время их капитаны поняли, что «Цесаревич» неуправляем. Они попытались вернуться на прежний курс, но строй эскадры уже нарушился, корабли сбились в кучу. В наступивших сумерках артиллерийская дуэль прекратилась.

Разрушения на броненосце «Цесаревич»

Японская эскадра отвернула на север, преграждая путь к Владивостоку. Наши броненосцы в беспорядке стали отступать к Порт-Артуру и вернулись на его рейд. Прорыв не удался. Крейсерский отряд и часть миноносцев решили на базу не возвращаться. Однако полученные повреждения и недостаточное количество топлива не позволили им дойти до Владивостока. Крейсер «Диана» разоружился в Сайгоне, «Аскольд» – в Шанхае, «Новик» затопили у Корсаковского поста. Броненосец «Цесаревич» встал на ремонт в порту Циндао, который тогда принадлежал Германии. Новых попыток прорыва предпринято не было.

Большие потери понес и японский флот. По свидетельствам участников боя, не имелось ни одного корабля, не получившего повреждения.

«Для меня было честью сражаться с таким противником, как „Рюрик“».

Слова адмирала Камимуры, обращённые к спасённым русским морякам

«По боевому расписанию моё место было в лазарете. Но скоро там оказалось столько раненых, что не то что операции, а не было возможности сделать и перевязки. Сражались все самоотверженно. Я сам видел, как матрос с оторванной ногой руками пытался остановить кровотечение. „Батюшка – сказал он, – идите к другим, я и без перевязки обойдусь“. Немного спустя я видел, как этот самый матрос, опираясь на какую-то палку, выстрелил из орудия и сам повалился, как подкошенный сноп».

Из воспоминаний корабельного священника крейсера «Рюрик» иеромонаха А. Оконешникова

Брат «Варяга»

29 июля во Владивосток пришла телеграмма: «Эскадра вышла в море, сражается с неприятелем, вышлите крейсера в Корейский пролив». К тому времени сражение в Жёлтом море уже завершилось, прорыв не удался. Но о неудаче во Владивостокском отряде крейсеров не знали, как не знали и о том, что эта телеграмма перехвачена и адмирал Камимура уже вышел в море. Крейсерам был отдан приказ идти навстречу порт-артурской эскадре и поддержать её действия.

Утром следующего дня «Рюрик», «Громобой» и «Россия» в очередной раз вышли в море. Ни о чем не подозревая, корабли направлялись в расставленную им ловушку.

В точке рандеву встретить никого не удалось. Ранним утром 1 августа сигнальщики «России» обнаружили в предрассветной дымке силуэты четырёх кораблей, шедших с нашими параллельным курсом. Несмотря на то, что подход порт-артурской эскадры ожидался с юга, на наших судах надеялись, что это свои.

Ошибку поняли быстро. Это были японские крейсера «Идзумо», «Токива», «Ивате» и «Адзума», которые уже отрезали нашим судам обратный путь во Владивосток. Наконец-то японскому адмиралу Камимуре удалось поймать добычу, за которой он безуспешно охотился несколько месяцев. Враг стремился навязать бой, и теперь его было уже не избежать. Вот только «добыча» оказалась зубастой.

«Рюрик»

Русские и японские корабли принадлежали к одному типу, однако их характеристики и предназначение были разными. Броневая защита у японских крейсеров была сильнее. Наши создавались для борьбы с судоходством противника и не предназначались для эскадренного боя. Самым старым и слабым кораблём владивостокской эскадры считался «Рюрик».