Летопись голодной стали. Ростки зла

С противоположной стороны стену закрывала просторная картина. Можно было сказать, что она вся представляла собой стену, на которой на полотне были изображены масштабные события истории: кругом бушевал огонь и воины, коих было неисчислимое количество, бились друг против друга. Рассматривая картину более внимательно и с более близкого ракурса, можно было различить воюющих с обеих сторон: с одной это были люди, с другой же оружие держали эльфы, гномы, волколюды и минотавры. Почему их можно было различить, лишь хорошо присмотревшись? Все они, подобно муравьям, маленькие чёрные точки, кружащиеся в нескончаемом вихре сражения вокруг огромного человека, гордо смотрящего вдаль, за горизонт. Этот человек был похож на ту статую на площади перед дворцом: такая же осанка, такой же львиный оскал его грозного лица, такая же одежда на нём. Несомненно, важной деталью всей этой масштабной панорамы был несомненно он – царь Валдислав, прозванный среди людей героем, а среди нелюдей – кровавым Мясником.

За большим чёрным столом, меж двух полукруглых выпуклостей в стене, похожих во вросшие в неё колонны, находилось огромное прямоугольное окно, от самого пола уходящее вверх, до древесного карниза, висящего под самым потолком.

Возле него, скрестив руки за спиной, стоял лицом к раскрывающемуся за стеклом ковру шатровых крыш городских домов и других строений прокуратор.

Климек прошёл к центру, положил обе руки на край стола и чуть нагнулся, исподлобья глядя на него.

Ярген медленно обернулся, держа свою осанку ровной, посмотрел на пришедшего и слабо улыбнулся.

– Добро пожаловать в царский дворец, господин Климек. Надеюсь, он произвёл на Вас впечатление.

– Меня не часто приглашают в царские дворцы, и поэтому мои глаза не часто видят их великолепие. Но этот дворец просто великолепен. Мои глаза тонули в его величии. Словно… не люди, а боги возвели его.

– Люди умеют создавать величие, поверьте. Этот дворец строили лучшие архитекторы, причём не только из Венерии. Были приглашены первые мастера из Манисии. А какие там дворцы… Вы, видимо, не представляете. Тамошний климат более благоприятен для них, и поэтому они выглядят там ещё великолепней, чем здесь, наш.

– Я слышал, что страна на юге называется «страной лучезарных башен». Уверен, что это название неспроста.

– Её назвали так по трём башням, находящимся в городе Кронвиц. В центре этого города есть один квартал, окружённый стенами. Своего рода это крепость, в которой находится кафедра архиерея Августа Ванорзиса. Три башни символизируют три столпа: первый столп, это вера – наиглавнейшая привилегия, дарованная людям во имя их спасения Всевышним. Вера помогает, спасает, лечит. Она как путеводная звезда на ночном небе – указывает праведным дорогу, а сбившимся с пути помогает на неё вернуться. Второй столп – это власть царя, земная власть людей, которая воплощает в реальность власть Всевышнего. Царь – помазанник божий, его самый верный слуга, а его подчинённые – его верные слуги. Третий столп – это народ, то, что удерживает власть земную, не давая кануть миру в пропасть. Как вы считаете, господин Климек, что важнее из всего этого трёх?

Ярген не спеша подошёл к столу, держа руки за спиной, и смотря на наёмника. Тот задумался, это было видно по выражению его сморщившегося лица. Он бегло пробежал глазами по столу, а потом ответил:

– Нельзя выделять из этого что-то одно, верно ведь? Выделишь одно, вырвешь его из Священного Трио, и единство рухнет. Выделишь веру – и жизнь может потерять всякий смысл, так как живём мы в мире материальном, в мире смертном. И все будут стремиться поскорее увидеть бога. А бог наказал всем жить долго и счастливо. Выделишь власть царя – и тот станет деспотом, тираном, ставящим себя выше любых законов, даже выше святых Заветов. А выделишь народ…

– И мир наш погрязнет в пучину невежества и хаоса. – Прокуратор ответил заранее, не дав договорить наёмнику. – Да, Вы правы. Единство важно. Единство везде и во всём. Нельзя воспринимать одно из трёх как главное и затмевающее собой всё остальное. Такие есть, на самом деле. Отшельники и фанатики, которые считают, что вера важнее всего, другие считают, что единственная власть, которую мы видим и осязаем, – это власть царя. Ну а третьи бредят идеями народовластия, хотя не понимают, что управлять народом и страной может лишь только тот, кто достоин этого.

– А кто достоин? Каждый ведь считает, что он знает больше другого. Каждый тянет одеяло на себя, – спросил Климек.

– Достоин тот, кто, идя во власть, воспринимает её не как возможность управлять, не как возможность для этого, а как должное, как тяжёлое бремя, рубящее, словно топор, по твоим плечам, как трудность и боль, и ответственность.

– Хорошее определение власть имущих, – подчеркнул Климек.