Размышления прервал скрип двери. В комнату вошёл проводник, монотонно пригласив следовать за собой он вышел для ожидания. Гонец накинул суму на плечо, отряхнул кафтан и вышел к проводнику. По знакомому пути они поднялись к тронному залу, где, несмотря на утро, было весьма приглушённое освещение. Гонец осматривался, вконец убедившись: ничего кроме стен, комодов, чучел и стражей в доспехах здесь не обнаружить. Его провели через длинный коридор, перейдя через несколько однотипных помещений, они подошли к каменной лестнице, ведущей высоко вверх, и, заканчивающейся открытым пьедесталом, с крышей из плотного сукна. Поднявшись, гонец обратил внимание на солнце, которое пробилось сквозь плотную пелену чернеющего дыма. Он прищурился. Это место было сделано выступом, с которого явно произносились речи, голос отсюда точно слышался далеко в городе. Князь стоял спиной к гонцу, обращая взор куда-то вниз. Подойдя к краю, посланник обнаружил, что высота была крайне весомой, стена, окружающая город была ниже. Василий был одет в походные доспехи, со спины свисал плащ, а правая рука была возложена на рукоять меча, которая была выполнена в виде вытянутой ладони.
Гонца подтолкнули в спину, он обернулся, видя каменное лицо проводника. Тот указал взглядом в сторону князя:
– Подойдите к господину.
Посланник безвольно двинулся робкими шагами, направляясь к ограде на краю выступа. Поравнявшись с князем, он невольно положил руку на каменную стойку. В воздухе висела тишина, гонец смотрел вперёд, опасаясь повернуться к князю.
Василий сделал уверенный жест, положив руку на плечо гонцу, тот оторопел. Ощутив сильную ладонь, он повернулся к князю: кривой нос, тонкие сжатые губы, глаза разного цвета и всё лицо, будто собранное из разных неподходящих кусков, – это не лицо князя, а какого-то пещерного урода.
Отталкивающий вид был настолько нетерпим, что у гонца подкосились ноги, но он сдержал необъяснимое ощущение страха и тошноты, отведя взгляд на нагрудник Василия.
– Взгляд отводить смеешь от вельможи? – обратился князь.
– Простите господин! – очнулся гонец, подняв глаза, и снова встретившись с лицом, будто отражающимся в воде, взволнованной брошенным в неё камнем.
– Ты видишь этот лик впервые, а я уживаюсь с ним давно. Мои люди привыкли, как считаешь, в столице его смогут
принять?Гонец нервно закивал, совершенно неспособный поверить в реальность гадкого лица. Князь обернулся к долине, рассматривая пейзаж зеленеющих болот, гонец сделал тоже самое, в его голове мелькнуло: «Лицо достойное этих мест»