Летопись Затмения: Чему быть, того не миновать

Вокруг камня водили хоровод молодые женщины и девочки, облаченные в нищенские лохмотья, свисающие с них как перепутанные веревки. Под стать лохмотьям приходились их длинные, спутанные волосы, а заплаканные лица были чумазы из-за потекшего с подведенных глаз макияжа. На груди каждой из них, в области сердца, был приколот лепесток красной розы, особенной яркий и выделяющийся, на фоне их удручающей, почти что истлевшей одежды. Поражало следующее, женский хоровод состоял из нескольких колец и каждое следующее кольцо двигалось в противоположную предыдущему, сторону. Когда женщины увидели, что Леон очнулся, то, не расцепляя руки и не нарушая хоровод, вскинули руки к небесам и протяжно запели на языке, который Леон слышал впервые, но это пение пронимало до дрожи. Они скандировали – Айхал! Движение хоровода внезапно переменилось, его участники прекратили движение и покачивались, как морские волны, имитируя последнее плавным движением рук и распевая что-то вполголоса, что-то мрачное и пронзительно грустное.

– Кто ты? – спросил Леон, сам не понимая, что конкретно сейчас ему даст это знание.

– А с кем я говорю? – бесцеремонным вопросом на вопрос и ухмыляясь во весь рот, поинтересовался человек-кот (так про себя нарек его Леон, только сейчас подметивший, что незнакомец всегда улыбается, точно творящаяся вокруг блажь доставляла ему крайнее удовольствие).

– С Леоном.

Человек-кот недовольно скривил лицо, точно ему под нос подставили какую-то гадость.

– Я хочу поговорить с Тем-Кто-Читает, – произнес кот, уже не столь жизнерадостный и тут Леон проснулся, по-настоящему.

Леон закончил рассказ и оба юноши ехали какое-то время в молчании.

– Ну и ну, – спустя пару минут, произнес Готфрид, – взаправду странный сон, но он мне нравится.

– Правда?

– Ну, конечно, кому не понравится сон, в котором тебя окружает столько девиц? – рассмеялся Готфрид и Леон подхватил этот смех.

То ли соглашаясь с услышанным, а то ли протестуя, небо над головами рыцарей заворчало гремящими раскатами. За разговором они и не заметили, как все затянуло тучами. Сверкающие желтизной поля давно остались позади, теперь вдоль тракта тянулся густой лес. В нем были как деревья-великаны, то есть гигасы, так и обычные, выглядящие на фоне первых точно дети в сопровождении взрослых.

– Вот те на! Гроза пожаловала, еще вымокнуть нам только и не хватало сейчас.

Кобыла Леона фыркнула, услышав свое имя.

– Остерегайся собственных желаний, ты же хотел сразить солнце, – улыбнулся Леон и пришпорил лошадь, Готфрид последовал за ним. – Предлагаю сойти с тракта в лесную чащу и укрыться от дождя под каким-нибудь грибом.

– Все-то тебя в лес тянет, не иначе как есть в тебе капелька крови от сильвийцев! У меня есть другое предложение. Давай-ка навестим Зотика, благо почти по пути, ну, а после отправимся к гарнизону. Дело ведь не срочное, небольшую задержку терпит?

– Добро, – согласился Леон, переводя Грозу в галоп, а в мыслях невольно вспыли заметки широко известного путешественника Хазимира.

«Эйдосы или в простонародье – морские искры. Нематериальные существа, природа которых не ясна Магистратуре до сих пор. Они не появились в эпоху Возрождения Линденбурга, наряду с прочими измененными животными и новыми видами флоры и фауны. Насколько можно было верить летописям, эйдосы существовали столько, насколько далеко могли углубиться исследователи, копающие тоннели в историческом грунте мироздания. В основной своей массе, эйдосы имели вид морских медуз, (от того и прозвище – морские) но зачастую меняли свой облик на самые причудливые образы, некоторые из которых они брали непосредственно из мыслей и желаний ближайших разумных существ. Некоторые эйдосы имели привычку привязываться к разумным существам, а также некоторым животным и сопровождать их без всякой цели. Порой их можно встретить в компании представителя любой расы, эйдос просто следовал за выбранным им. Впрочем, можно их и прогнать, они определенно очень хорошо понимали эмоции и читали если не сами мысли, то те образы, которые мысли содержали. Какую роль в природе играют эти существа никому неизвестно, хотя и велось не мало споров на эту тему. Очередная загадка Соляриса, такая же непостижимая, как и размеры Византхеймской пустыни» – Хазимир Зулат, заметки из фолианта тысячи дорог.

***