Читаем Летопись жизни и служения святителя Филарета (Дроздова). Том V. 1845–1850 гг. полностью

• Письмо обер-прокурору Св. Синода графу Н. А. Протасову: «Некоторые любители церковного слова, настоятельными убеждениями истребовать мое согласие, издали значительное число из говоренных мною в разныя времена слов и речей, в трех томах. Глубоко сознаю себя обязанным высокомонаршей милости и снисхождению тем, что слабыя мои в сем роде усилия не совсем остались без действия и что мне даровано иногда и о высоких царских деяниях благочестивейшаго Государя Императора пред церковию беседовать и к священному лицу помазанника Божия возносить смиренный глас для выражения общих верноподданнических чувствований. Все сие влагает в меня дерзновение желать, чтобы, во свидетельство глубочайшего верноподданнического моего благоговения, экземпляр означенной книги принесен был к подножию престола и удостоен был взора Его Императорскаго Величества» (Мнения. Т. доп. С. 150).

• Письмо князю С. М. Голицыну: «Благодарю Ваше сиятельство, что изволите носить мои тяготы. И как Вы уже открыли путь моей смиренной книге[12] к Ея Величеству, то покорнейше прошу довершить начатое» (Письма. 1884. С. 48. № 52).

• Письмо князю С. М. Голицыну: «Пользуясь благосклонным посредством Вашего сиятельства, препровождаю при сем два экземпляра моих слов, для поднесения Государыне Императрице и Великой Княгине Марии Николаевне, предварительно соизволившим на принятие оных, каковым Высочайшим снисхождением утешительно для меня награждается мой слабый труд[13]» (Письма. 1884. С. 49. № 53).

20 апреля. Служение литургии в церкви св. вмч. Екатерины в одном из благотворительных заведений императрицы в день тезоименитства императрицы Александры Федоровны и великой княжны Александры Александровны (МВ. 1845. № 49. С. 312).

• Письмо почетному гражданину С. Л. Лепешкину: «Милостивый государь Семен Логгинович! Получил от Вас прошение о построении при десяти наименованных в оном церквах[14] богаделен, на построение и содержание которых назначает сумму денег почетный гражданин и кавалер Василий Максимович Блохин[15], а Вы приемлете на себя труд исполнить сие предприятие <…> Прошу сообщить Василию Максимовичу, что я, с утешением взирая на его христианский человеколюбивый подвиг и предварительно благодаря его за бедных, которых по званию моему прилично мне быть предстателем, молю Бога, да воздаст ему своим святым благословением, благодатию и упованием спасения в настоящем веке и в будущем да уготовит ему обитель света и блаженства. Благодарю и Вас за христианскую готовность понести труд ради человеколюбия и, призывая Вам благословение Божие, с искренним к Вам уважением и любовию пребываю» (ЧОЛДПр. 1873. Кн. 5. С. 107–108. – Материалы).

21 апреля. Письмо архиепископу Иннокентию (Борисову): «С учредителями новой у Вас обители послал я Вам мои книги, желая тем исполнить долг взаимности и изъявить, что чувствую себя одолженным, назидательно пользуясь Вашими» (ХЧ. 1884. Ч. 4. № 1. С. 210. № 13).

 Письмо наместнику Лавры архимандриту Антонию (Медведеву): «Целование не только моею рукою или устами, но наипаче сердцем, Вам и братии от старейшего до новоначального: Христос воскресе! <…> О игумене Петре не знаю что сказать. Кто это? Если тот, который был игуменом Коневским, он человек с духовным рассуждением. Но настоятельствовать недолго суждено ему было. Потом жил он в Сергиевой пустыни у архимандрита Игнатия[16], который любит и ищет людей с духовным рассуждением; однако недолго там остался, и, кажется, оба не жалели, что разлучились. И как будет жить игумен в ските? Можно ли быть ему начальствующим, нельзя угадать; а игумен не начальствующий при начальствующем иеромонахе не уменьшил бы единства в обществе» (Письма преподобному Антонию. Ч. 1. С. 360. № 477).

• Письмо архимандриту Евсевию (Орлинскому): «Примите от меня целование радости, любви и благодарности, в соответствие Вашему слову сорадования о благодати, дарованной нам воскресением Христовым. Целуйте такожде от меня и сотрудников Ваших. <…> Благодарю за щедрый дар – сказания о подвижничестве. Прочитал всю книжку, и, простите меня, не без недоумения и заботы при чтении некоторых мест. Скажу о сем при свидании. Желаю, чтобы книга невдолге достигла второго издания и чтобы тогда рассуждено было, как сделать оное более полезным» (ЧОЛДПр. 1882. Кн. 11. С. 288. – Материалы).

Перейти на страницу:

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.
100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии»Первая книга проекта «Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917–1941 гг.» была посвящена довоенному периоду. Настоящая книга является второй в упомянутом проекте и охватывает период жизни и деятельности Л.П, Берия с 22.06.1941 г. по 26.06.1953 г.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
100 великих кумиров XX века
100 великих кумиров XX века

Во все времена и у всех народов были свои кумиры, которых обожали тысячи, а порой и миллионы людей. Перед ними преклонялись, стремились быть похожими на них, изучали биографии и жадно ловили все слухи и известия о знаменитостях.Научно-техническая революция XX века серьёзно повлияла на формирование вкусов и предпочтений широкой публики. С увеличением тиражей газет и журналов, появлением кино, радио, телевидения, Интернета любая информация стала доходить до людей гораздо быстрее и в большем объёме; выросли и возможности манипулирования общественным сознанием.Книга о ста великих кумирах XX века — это не только и не столько сборник занимательных биографических новелл. Это прежде всего рассказы о том, как были «сотворены» кумиры новейшего времени, почему их жизнь привлекала пристальное внимание современников. Подбор персоналий для данной книги отражает любопытную тенденцию: кумирами народов всё чаще становятся не монархи, политики и полководцы, а спортсмены, путешественники, люди искусства и шоу-бизнеса, известные модельеры, иногда писатели и учёные.

Игорь Анатольевич Мусский

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии