Читаем Летопись жизни и служения святителя Филарета (Дроздова). Том V. 1845–1850 гг. полностью

27 апреля. Письмо Е. В. Новосильцевой: «Сон, который смущает Вас, не подает справедливой причины к смущению. Не всякий может быть Иосифом, чтобы толковать сны; и не всякий сон достоин Иосифова толкования. Внимайте не сну, а слову Божию и молитве» (Переписка с современницами. С. 263. № 376).

30 апреля. Письмо А. Н. Муравьеву: «Что мне делать? Молчанием виноват я не пред одними Вами, но пред многими, а исправить себя не умею. Необходимое попечение о здоровье, чтобы не слечь совсем в постель, отнимает у меня много времени; потом о делах должности заботиться надобно прежде нежели о письмах – так писание писем откладывается со дня на день. Браните меня, только да не зайдет солнце во гневе Вашем, и не чуждайтесь меня, так как и мое молчание не заключает в себе ни малейшего уклонения к чуждению» (Письма. 1869. С. 198–199. № 138).

2 мая. Резолюция на письме фрейлины с препровождением пожертвования: «Принять меры к приведению сей суммы в безопасность от нечаянности, или посредством перемены безымянного билета на новый, на имя означенной церкви, или посредством подписания на оном, что он принадлежит сей церкви» (Резолюции. Т. 5. Ч. 3. С. 67. № 10413).

• Письмо наместнику Лавры архимандриту Антонию (Медведеву): «Скитян учить скитскому порядку не умею. Но мне кажется, древние распоряжались не по тому правилу, какое Вы представляете. Вы хотите, чтобы вдруг больше было времени в церкви, а потом вдруг больше в келлии. Но что значат: час первый, третий, шестый, девятый? Не то ли, что хотели назначить не очень долгие времена для молитвы, в осторожность от утомления, и недолгие промежутки между молитвенными часами, чтобы келейное время было ближе к молитвенному. Или это моя леность не хочет, чтобы молитвенное время продолжалось долго непрерывно?» (Письма преподобному Антонию. Ч. 1. С. 388. № 523).

• Письмо барону Л. К. Боде о барельефах, которые предполагалось сделать в зале кремлевского дворца: «Александр на вече новгородском. Происшествие не большой важности. И не лучше ли в московском дворце Императора всероссийского совсем не делать помина о новгородском республиканском вече? Великий духовный подвиг святого Александра открывается в том, что он в Орде, быв принужденным к исполнению языческих обрядов, с явною опасностию жизни и с решимостию на мученическую смерть, отказался от сего и сказал Батыю: царю, тебе поклонюся, понеже Бог почти тебе царством, а твари не поклонюся, но поклонюся единому Богу. Одно может противустать сомнение помещению сего предмета в украшениях дворца, именно что святый Александр является здесь на духовной высоте, как христианин, и, как великий князь, в политическом унижении пред иноземным царем» (Мнения. Т. III. С. 175–176).

3 мая. Письмо Т. А. Мухановой: «Милостивая государыня Татьяна Алексеевна! По письму вашему, при котором препровожден ко мне билет в 10 000 р. асс. [серебром 2857 р. 15 к.], на устроение иконостаса в Богородице-Рождественской, что на Старом Симонове, церкви, на украшение гробниц приснопамятных иноков Пересвета и Осляби и частию на колокол, я предписал Консистории: 1) Вкладную от помещика Дмитрия Ивановича Сумарокова сумму 10 000 р. асс. препроводить в Богородично-Рождественскую, что на Старом Симонове, церковь для записи в приход <…> 3) Священнику с причтом предписать, чтобы, приняв сей вклад с благодарностию, в употреблении поступали согласно с назначением вкладчика, и чтобы долг молитвы за него исполняли незабвенно и с усердием» (ДЧ. 1889. Ч. 2. № 7. С. 353).

6 мая. Резолюция на консисторском докладном реестре с определением удержать священника от священнослужения по причине болезненных его припадков: «Имею сведение, что временно исправляющий должность священник надолго отлучается и прихожан не удовлетворяет. Предположение строить церковь требует деятельного священника, так же как и предосторожность против охлаждения прихожан к церкви. Приход же так многолюден, что, по закону, мог бы иметь более двух священников» (Резолюции. Т. 5. Ч. 3. С. 19. № 10317).

8 мая. Письмо наместнику Лавры архимандриту Антонию (Медведеву): «Благодарю, что приложили попечение о бедствующих странниках из голодного края, благодарю, что и меня приняли в участие сего попечения; только немного жалуюсь Вам на то, что Вы скупы были на мои деньги. Одобряю распоряжение о призрении оставленных в посаде больных от Лавры. Сделайте им что-нибудь и от меня по их потребности» (Письма преподобному Антонию. Ч. 1. С. 388. № 524).

9 мая. Письмо архиепископу Гавриилу (Городкову): «Нередкая в наше время черта, что некоторыя люди мнят знать дело, ревновать о пользе, службу приносити Богу, а в самом деле угадывают (и то не всегда удачно) мысль, которая теперь в моде и покровительствуется сильными, и служат ей в надежде, что и она им послужит. Не так созидается истинное благо Святыя Церкви. Простите меня» (ЧОИДР. 1868. Кн. 2. С. 185).

Перейти на страницу:

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.
100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии»Первая книга проекта «Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917–1941 гг.» была посвящена довоенному периоду. Настоящая книга является второй в упомянутом проекте и охватывает период жизни и деятельности Л.П, Берия с 22.06.1941 г. по 26.06.1953 г.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
100 великих кумиров XX века
100 великих кумиров XX века

Во все времена и у всех народов были свои кумиры, которых обожали тысячи, а порой и миллионы людей. Перед ними преклонялись, стремились быть похожими на них, изучали биографии и жадно ловили все слухи и известия о знаменитостях.Научно-техническая революция XX века серьёзно повлияла на формирование вкусов и предпочтений широкой публики. С увеличением тиражей газет и журналов, появлением кино, радио, телевидения, Интернета любая информация стала доходить до людей гораздо быстрее и в большем объёме; выросли и возможности манипулирования общественным сознанием.Книга о ста великих кумирах XX века — это не только и не столько сборник занимательных биографических новелл. Это прежде всего рассказы о том, как были «сотворены» кумиры новейшего времени, почему их жизнь привлекала пристальное внимание современников. Подбор персоналий для данной книги отражает любопытную тенденцию: кумирами народов всё чаще становятся не монархи, политики и полководцы, а спортсмены, путешественники, люди искусства и шоу-бизнеса, известные модельеры, иногда писатели и учёные.

Игорь Анатольевич Мусский

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии