Читаем Летопись жизни и служения святителя Филарета (Дроздова). Том V. 1845–1850 гг. полностью

1 октября. Письмо наместнику Лавры архимандриту Антонию (Медведеву): «Описание скита прочитал, но не вижу, что из него сделать. Иное неверно по происшедшим переменам, а иное по неточному взгляду или воспоминанию виденнаго» (Письма преподобному Антонию. Ч. 1. С. 370. № 494).

• Из воспоминаний архиепископа Леонида (Краснопевкова): «1 октября в Покровском соборе (Василия Блаженного) митрополит посвятил меня в пресвитера; видел матушку, которая брала у него благословение. Он привез меня в собор и взял обратно в свою карету. Когда мы отъезжали, матушка стояла близко и кланялась владыке, который это заметил и что-то о ней спросил. Потом спросил, тепло ли было мне в шубке. – Очень! отвечал я. Возьми ее себе, сказал владыка улыбаясь. Я благодарил и сказал, что я привык к тому, что он согревает меня. Не успели проехать Красной площади, как владыка в правое отворенное окно кареты поднял свою трость. Увидев ея конец, слуги тотчас остановили карету, и один из них подскочил к дверцам. Владыка сказал ему только: “к матушке”. Мы ехали по Сретенке к Сухаревой башне; далее по Садовой, не доезжая прихода Николы в Драчах, повернули направо в переулок, потом тотчас налево и остановились налево у ворот серенького домика в пять окон на улицу. Владыка сказал мне: иди на подворье и вели подать себе чаю. До подворья осталось очень немного идти: только поворотить в переулок направо, который упирается в ворота Троицкого подворья. Скоро владыка приехал. Меня позвали наверх к обеду, который был приготовлен в малой столовой, как и в два предшествующие дня. К сожалению, не могу припомнить содержания разговора; но кажется, он касался между прочим политики. К вечерне я ездил в Успенский и другие соборы, чтобы приложиться к святыне, но уже, конечно, не цугом, а на худеньком извозчике. На другой день утром владыка благословил меня в обратный путь и на дорогу подарил мне самые мелкие перламутровые четки. Вот какое назидание извлек я из его обращения со мною. Ты доверился мне, и я буду тебе отцом; но научись из моего примера, что ни монашество, никакое общественное положение не разрушают законных отношений между матерью и сыном. Ты видишь: я, усталый, иду поздравлять с праздником мать мою, но я не беру тебя с собою, чтобы ты усвоил только дух, а не форму этих отношений» (Из воспоминаний преосвященного Леонида о Московском митрополите Филарете // РА. 1901. № 8. С. 514–516).

2 октября. Резолюция на консисторском определении о взыскании со священников, виновных в неверном составлении исповедной ведомости, штрафа в пользу бедных вдов и сирот духовного звания: «Как исповедныя ведомости писаны и отметки деланы частью не своевременно, не по одинаковому порядку и разноречиво, то полагаемое за сей беспорядок со священников взыскание утверждается» (Резолюции. Т. 5. Ч. 2. С. 125. № 10217).

• Письмо архимандриту Филофею (Успенскому): «Возвращаю Вам, отец Ректор, Леонида иеромонахом; имейте попечение о сем новом брате нашем, да будет прав путь его, и духовный и ученый» (Письма. 1888. С. 151).

4 октября. Резолюция на прошении ученика второго разряда Вифанской духовной семинарии, которому было отказано в определении его на священническое место за неумением петь: «Пение церковное знать священнику нужно, потому что он должен иногда предначинать оное, и притом в случаях особенно торжественных, как, например, на величаниях. От незнания его может произойти большое неблагообразие в церкви, особенно когда нет дьякона. Итак, проситель или пусть учится пению, или пусть ищет службы, в которой без сего обойтись можно» (Резолюции. Т. 5. Ч. 2. С. 126. № 10218).

• Резолюция на прошении мещанина о заключении в монастырь его жены, уже семь лет не имевшей постоянного местожительства, за нетрезвую и распутную жизнь: «Консистории чрез Верейского благочинного открыть духовного отца жены просителя и велеть его сделать ей увещание, чтобы она не оставляла мужа и пеклась о нем как должно доброй помощнице. Если сие окажется недостаточным к ея исправлению, предоставить мужу искать правосудия у гражданского начальства» (Резолюции. Т. 5. Ч. 2. С. 126. № 10219).

5 октября. Резолюция на донесении благочинного Богородского уезда о честном и трезвом поведении находящегося в пономарской должности запрещенного священника, с представлением донесения местного священника с одобрением его и прихожан: «Благочинного спросить, кому дано приложенное показание прихожан и на каком основании взято. Прихожане имеют право добровольно давать одобрения тому, кого принимают в своей церкви; а кроме сего свидетельствовать могут только по требованию начальства в порядке законном» (Резолюции. Т. 5. Ч. 2. С. 126. № 10220).

Перейти на страницу:

Похожие книги

Агни-Йога. Высокий Путь, часть 1
Агни-Йога. Высокий Путь, часть 1

До недавнего времени Учение Агни-Йоги было доступно российскому читателю в виде 12 книг, вышедших в 15 выпусках в течение 20-30-х годов прошлого столетия. По ряду объективных причин Е.И.Рерих при составлении этих книг не могла включить в их состав все материалы из своих регулярных бесед с Учителем. В результате эти подробнейшие записи были сохранены лишь в рукописном виде.Двухтомник «Высокий путь» — подробнейшее собрание указаний и наставлений Учителя, обращенных к Е.И. и Н.К.Рерихам, как ближайшим ученикам, проходившим практический опыт Агни-Йоги. Перед читателем открываются поразительные страницы многолетнего духовного подвига этих великих людей. В живых диалогах раскрываются ценнейшие подробности Огненного Опыта Матери Агни-Йоги.Этот уникальный материал является бесценным дополнением ко всем книгам Агни-Йоги.

Елена Ивановна Рерих

Религия, религиозная литература / Религия / Эзотерика
Иисус Неизвестный
Иисус Неизвестный

Дмитрий Мережковский вошел в литературу как поэт и переводчик, пробовал себя как критик и драматург, огромную популярность снискали его трилогия «Христос и Антихрист», исследования «Лев Толстой и Достоевский» и «Гоголь и черт» (1906). Но всю жизнь он находился в поисках той окончательной формы, в которую можно было бы облечь собственные философские идеи. Мережковский был убежден, что Евангелие не было правильно прочитано и Иисус не был понят, что за Ветхим и Новым Заветом человечество ждет Третий Завет, Царство Духа. Он искал в мировой и русской истории, творчестве русских писателей подтверждение тому, что это новое Царство грядет, что будущее подает нынешнему свои знаки о будущем Конце и преображении. И если взглянуть на творческий путь писателя, видно, что он весь устремлен к книге «Иисус Неизвестный», должен был ею завершиться, стать той вершиной, к которой он шел долго и упорно.

Дмитрий Сергеевич Мережковский

Философия / Религия, религиозная литература / Религия / Эзотерика / Образование и наука