Летописи Гарии. Нас больше нет

   Нищий, сидевший на своём неизменном месте под статуей Мадиша, зашевелился, будто только что проснувшись, завертел головой.

– Сабуда-а-ай! – истерично визжал торговец, – Ты говорил, что жизнь светлая начнётся у меня, собака… Ты обманул, Сабудай! – Он подполз к нему и уперся спиной в статую.

– Амур не спеша подходил всё ближе. Янур заверещал и, сунув руку за пазуху, резко выдернул её оттуда. Блеснув в свете луны сталью, небольшой кинжал впился в шею нищего.

– Собака лживая, больше ни слова не скажешь, никому! – истерично усмехнулся торговец.

   Император рванулся резко с места, и в миг оказавшись рядом, рубанул сверху мечом, расколов череп Янура пополам. Его тело тут же завалилось на бок.

   Нищий продолжал сидеть на своём месте, издавая булькающие хрипы. Он с широко раскрытыми глазами смотрел на Амура, пытаясь что-то сказать.

– Подарок у меня есть, человек… – с трудом выговорил он наконец, – сберёг, сумел…

   Кровь хорошим ручьём текла из раны на шее. Взгляд его стал растерянным, веки медленно смыкались, будто засыпал. Сабудай хрипнул сильно в последнем выдохе и, улыбнувшись, закрыл глаза совсем. Его тело некоторое время ещё дергалось, вскоре затихнув вовсе.

– Нужно в дом вернуться, там поискать, – подошёл Сибур.

– Не успеем, уходить нужно. Раненого увели?

– Увели, плечо стрела попала, но лекарь нужен, помереть может.

– Этого тоже забрать нужно, – кивнул Амур на мёртвое тело нищего.

– Зачем он нам? – удивился генерал.

– Я обещал ему, Сибур.

– Как скажешь, – он подозвал бойцов, велел взять за руки и за ноги мертвого.

   Сдвинув тело с кучи тряпья, на котором оно лежало, что-то блеснуло. Император ногой разворошил тряпки, откинув их в сторону. В самом низу, лежал его меч в ножнах.

– Спасибо, Сабудай, за подарок, – тихо произнёс император и, взяв в руки оружие, набросил ремни на пояс, некоторые перекинув через плечи.

   Лейм подошёл ближе к мертвому Януру и с презрением во взгляде плюнул в рассечённый череп.

– Выводи, давай! – буркнул Сибур на него.

   Лейм кивнул коротко и повёл всех за собой.

   Когда рассвет только зарождался, маленький отряд уже был далеко от города, спеша скорее достигнуть водопадов Амазура, где их ожидали остальные. Сабудая, Амур велел присыпать песком под акацией, которую быстро нашли не без помощи того же Лейма.

***

   Водопады Амазура, о которых император уже много слышал, но так ни разу и не видел, были очень красивы. Мощные потоки воды, с оглушающим шумом спускались с высоких уступов скал, разливаясь большим озером, которое вскоре переходило в реку. Вода была настолько чиста, что без особого труда удавалось разглядеть глубокое дно, усыпанное, мелкими гладкими камнями.

   Выставленные Маргасом дозоры, заметили возвращающийся отряд Амура ещё далеко на подступах. Встретив их, бойцы проводили к месту стоянки, через узкое ущелье, по дну которого журчал небольшой ручеек, постоянно извиваясь, обходя препятствия, попадавшиеся на пути.

   Зор, заметив отца, устало шедшего по берегу озера, побежал навстречу, радостно улыбаясь. Император подхватил его на руки, обнял, улыбнувшись в ответ, и они зашагали вместе.

– Скажи, отец, куда ходил ты? – поинтересовался мальчуган.

– Возвращал то, что принадлежит мне по праву, и будет принадлежать тебе, сын! – ответил Амур, поднял голову вверх, зажмурился, взглянув на солнце.

– А что мне с ним делать нужно? – спросил Зор, трогая богато украшенные ножны, висевшие на поясе отца.

– Хранить будешь, как память, о предках своих. Дом свой защищать будешь…

– Почему говоришь так, отец? Память моя не может храниться в чём-то, она во мне, – искренне не понимая, вопросил ребёнок.

– Ну… – задумался император. – Когда забудешь обо мне, а меч на поясе твоём висеть будет, дотронешься слегка и вспомнишь тут же, – засмеялся Амур.

– Я не забуду, ведь мои воспоминания всегда со мной.

– Да, сын, знаю, не забудешь… – переменился вдруг в лице император. – Только забыть придётся. Ты видел то, что сломает тебя так же, как меня сломало когда-то. Ты впитал это в себя и стал задумываться уже наверняка. Я буду рад, если ошибаюсь…

– О чём говоришь, отец? – остановился ребёнок и посмотрел вопросительно.

– Да не важно, сын. Тоскую просто, вот и слова странные порой произношу, что сам не до конца их понимаю, – устало улыбнулся император, и они направились в сторону лагеря, разбитого у основания невысокой скалы.

– Император! – послышался крик. Навстречу спешил Маргас.

   Амур хотел возразить, но передумал в последний момент и устало махнул рукой. Он давно понял, что просить Маргаса, не называть его больше так, было пустым занятием.

– Император, мы дозор чужой взяли! – подбежал здоровяк, слегка запыхавшись, скорее от желания поделиться важной новостью.

– Даканцы!? Веди! – кивнул Амур вперёд и поспешил следом.

   Бойцы радостно приветствовали вернувшихся товарищей. Раненому, которым оказался черноволосый Бохай, уже оказывали по возможности помощь. Вытащили стрелу, промыли рану. Один из бывших рабов из местных, отыскал средь скал какую-то траву и, растерев её в кашу, набил плотно в рану, заверив, что вскоре и следа не останется.