Летописцы отцовской любви

— Перестань, — осаживает меня фатер. — В самом деле, не разувайтесь.

Но покуда он облизывает сестрицу, инженер за его спиной смущенно снимает шузы. На нем коричневые пропотевшие носки — вид у него сразу становится ужасно комичным.

— Вы действительно сняли обувь? — говорит мать, однако в руках у нее уже домашние тапки. — Зачем же вы, право?!

— Не оставил ли тебе фатер засос? — кричу я из-под стола сестрице. — Как и в прошлый раз?

— Вылазь! — советует мне фатер.

Я слушаюсь.

Папахен недовольно оглядывает меня и пожимает плечами…

— Вот, познакомьтесь с Ренатиным братом, — говорит он кисло. — Он у нас немного того, юморист.

— Приветик, — говорю я архитектору, и мы пожимаем друг другу руки.

— Кроме того, он, должно быть, раз в пятый переживает переходный возраст.

— Точняк, — говорю я и правой рукой изображаю знак V. — Forever young,[31] правда?

— Проходите, садитесь, — вступает в разговор мать. — Суп будет через минуту, вот только нарежу омлет.

— Вы к супу подаете омлет? — кричит ей в кухню извращенец. — Я буквально обожаю омлет!

«А раковины?» — мелькает у меня в голове. Но я держу язык за зубами.

— В ресторанах его уже практически нигде не подают, — держится затронутой темы инженер.

— Я делаю абсолютно простой, — весело кричит мать. — Немного муки, взбитый белок и, разумеется, соль.

— Точно такой делает моя мама, — говорит инженер.

Я весело улыбаюсь сестрице. Но ее взгляд скорей всего умоляющий.

Архитектор для разнообразия обращается ко мне.

— Разумеется, я читал твою книжку, — заявляет он весело, в то время как фатер рассаживает нас вокруг стола. — Право, мне понравилась. Особенно этот причудливый образ отца, залезающего под стол, — он поистине восхитил меня.

Во взгляде сестрицы мольба стоимостью в тысячекронную гербовую марку.

— Спасибо, — говорю нейтрально.

— Уже готово! — кричит из кухни мать. — Знаю, вы умираете с голоду!

— Не с голоду вовсе, — замечаю я.

Сестрица сверлит меня глазами.

— Ну что, инженер, — говорю я быстро, стараясь исправить дело. — Завтра снова, как говорится, к станку?

Видок у инженера малость напуганный.

— Что поделаешь, как-то существовать надо, — выдавливает он из себя.

— Прошу прощения за смелость, но что именно вы сейчас возводите?

Он выдает мне то, что хоть маленько возвращает ему уверенность.

— И где же это?

Он благодарно, но чересчур пространно объясняет. Мутота страшная, но я самоотверженно изображаю интерес. Обдумываю, о чем бы, блин, еще спросить.

— А во что обходится эта мраморная хреновина?

Архитектор начинает извергать какие-то цифры, но тут эстафету разговора перехватывает, к счастью, фатер, и уж оно пошло-поехало: стоимость строительного материала, его качество, субпоставщики, стоимость строительных работ, архитектурный надзор, тупые хранители памятников, передатчик на Жижкове и прочая мура. Да, видать, папахен к сегодняшнему обеду специально подковался. Он типа как ботаник — напичкан знаниями.

— Три минутки — и готово! — кричит мать. — Потерпите!

— Прошу извинения, — неожиданно говорит инженер. — Я могу сполоснуть руки?

— Естественно, — говорит сестра. — По коридору налево.

Архитектор отваливает в ванную. Слышу, как он запирает дверь. Секунду-другую ничего не происходит. Потом он спускает воду.

Спервоначалу я и бровью не повел, но затем не выдерживаю и усмешливо гляжу на сестрицу.

Папахен несколько раз откашливается.

Сестрица кидает на нас угрожающие взгляды.

— Перестаньте! — шипит она. — Человек нормально пошел перед обедом вымыть руки — вот и все.

— А я что? Ничего, — говорит фатер.

Но видок у него нехороший.

Мать вносит дымящуюся супницу.

— Где же пан?

— В ванной! — отсекает сестрица.

Мать раскладывает на тарелки куски омлета. Вода в ванной продолжает течь. Мы ждем. Фатер постукивает вилкой о стол. Он в нервном напряге, как сани перед зимой. Чувствую, что эту светскую духоту за столом хорошо бы слегка разрядить.

— Сходи проверь его, — говорю я сестрице, — прежде чем он снесет тебе умывальник.

Как всегда, я единственный, кто смеется.

Архитектора все нет и нет. Только слышно, как течет вода. Фатер откладывает ложку.

— У меня не хватает на это нервов, — говорит он тихо. — Не сердитесь.

Голос у него дрожит.

— Я старался, видит бог, я правда старался, но…

И он залезает под стол.

Инженер наконец возвращается.

— Омлетом пахнет! — кричит он с показным восторгом. — Ням-ням!

Часть четвертая Пойду куплю прохладительного!

1