Letters from the Sky (СИ)

Проигнорировав его обиженное бормотание, девушка скрылась в соседней комнате, а Джонс, наконец, смог осмотреться. Гостиная небольшая, но довольно милая. Две боковые стены украшали высокие стеллажи, заставленные разномастными книгами, а стену напротив окна — массивные напольные часы. И даже несмотря на то, что здесь преобладали явно недорогие предметы мебели, облупившиеся и потертые из-за длительной эксплуатации, комната отчего-то не смотрелась убого. Напротив. Киллиан невольно сравнил свою забитую дорогой и стильной мебелью гостиную с этой — довольно скромной, но, стоит признать, весьма уютной. Обстановка в квартире Джонса не несла никаких воспоминаний, не вызывала эмоций и могла принадлежать абсолютно любому человеку. Ощущения домашнего уюта она не производила, будучи совершенно безликой. Он переехал в новый, респектабельный район Сторибрука совершенно недавно, а мебель закупил по первому попавшемуся под руки каталогу. Гостиная же, в которой он сейчас находился, была… наполнена жизнью.

Киллиан, наводивший справки об Эльзе, уже успел выяснить, что квартира досталась ей в наследство после скоропостижной смерти обоих родителей. Ей и её младшей сестре, которая… кстати, где она?

— Где твоя сестра?

Вернувшаяся в комнату с жестяной коробкой из-под печенья, которая, по-видимому, играла роль аптечки, Эльза при звуках голоса Киллиана невольно вздрогнула, словно забыла о его присутствии.

— В Бостоне. Она поступила в Саффолк.

Джонс с трудом удержался от дальнейших расспросов. Обучение и проживание в Бостоне — удовольствие не из дешёвых. Зато теперь он понял, почему Эльза последние годы, не жалея себя, вкалывала на нескольких работах сразу. Хотя чему удивляться? В том, что ради благополучия своей сестры, эта хрупкая на первый взгляд девчонка пойдёт на всё, он убедился лично.

— Я думала, что всё обойдётся… ведь прошло столько времени с тех пор, как… как я перестреляла собак Голда, — тихо пробормотала Эльза, остановившись напротив кресла, в котором расположился Киллиан, на довольно приличном расстоянии. Теперь её взгляд напрочь растерял всё раздражение, и на его смену пришло новое выражение. Джонс догадался, что последует дальше. — Ты не должен был брать вину на себя. Они могли убить тебя.

— Но не убили же, — твёрдо произнёс он. — И я даже думать не хочу о том, что эти ублюдки могли бы сделать с тобой, узнай они правду. Так что возрадуемся, что нам удалось отделаться минимальными потерями.

— Глядя на тебя, сложно сказать, что потери действительно минимальны.

— Поверь мне, могло быть и хуже.

Девушка горько усмехнулась, покачав головой.

— Пошли, герой. Нужно промыть твои раны.

— Только пообещай мне одну вещь, — со всей серьёзностью, на которую был способен в данный момент, проговорил Джонс, оперевшись на услужливо подставленное Эльзой плечо.

— Что именно? — прокряхтела она, подгибаясь под весом мужчины. Некоторое время они шли молча. Джонс явно выдерживал драматичную паузу, а Эльза вновь начала раздражаться.

— Попытайся держать себя в руках, когда увидишь меня без одежды…

Девушка дёрнулась в сторону, и потерявший опору Киллиан едва не свалился на пороге ванной. Жестяная коробка-аптечка выпала у Эльзы из рук, но она, обуреваемая возмущением, не обратила на это внимания.

— Да как ты смеешь!

— Но, душа моя, — Джонс изобразил на лице искреннее удивление, — что такого я сказал? Я просто переживаю, как бы ты не свалилась в обморок при виде моего… кхм… моих кровоточащих ран.

— Ну да, конечно, — поморщившись, холодно отозвалась Эльза. Она никак не могла привыкнуть к тому, что Джонс в любом из своих состояний продолжает вести себя как озабоченный подросток.

— А ты о чём подумала?

Тон Киллиана так и оставался излишне серьёзным, но девушка обратила внимание на подрагивающие уголки его губ. Он едва сдерживал свою нахальную улыбку!

— Какой же ты всё-таки придурок, Джонс!

Сейчас

…And we will hear those planes

Оverhead…

Киллиан вылетел за дверь, сбежал по ступенькам и торопливо зашагал вдоль Главной улицы.

Темнело. В окнах, за задёрнутыми шторами, зажигались лампы, мелькали людские силуэты, кое-где мерцал огонёк камина. В душе Джонса шевельнулась застарелая зависть к чужому счастью, давнее желание быть частью вот такого же единого целого, частью большой любящей семьи.

Глупые, несбыточные мечты, от которых он не первый год отмахивается. А теперь, после того, как он потерял Эльзу…

Джонс поёжился. Июль в Мэне выдался не по сезону прохладный: проливной дождь, пронизывающий ветер. Будто сама погода гневалась из-за происходящего в Сторибруке кошмара. Поплотнее запахнув полы куртки, мужчина ускорил шаг.

На соседней улице он свернул направо — в сторону набережной. Какая-то часть его надеялась, что созерцание бьющихся о причал волн сможет хотя бы отчасти приглушить душевные переживания. Море его здорово успокаивало, вселяло уверенность. Дарило надежду.