Летучие бурлаки (сборник)

К несчастью, в этой самой русской истории Березовский останется в качестве персонажа весьма сомнительной репутации: патентованный авантюрист и проходимец… я хотел написать ещё — «вор», — но в России тех лет все люди, строившие свой огромный капитал и обитавшие неподалёку от власти, брали общее — и делали его своим. Все поголовно.

Однако в отличие от многих и многих Березовский не только обеспечивал себе личное благоденствие — к любой деятельности он подходил с мушкетёрским шиком. За ним было интересно наблюдать.

Для начала: он был безусловно широким и щедрым человеком. Об этом говорят десятки, если не сотни вполне приличных людей, которым я доверяю.

В 1991 году, когда его коллеги по распилу СССР изо всех сил чахли над своим златом, он уже создал премию «Триумф», которую получали реально лучшие российские поэты, музыканты, художники, балерины и режиссёры — посмотрите списки лауреатов, там, как на подбор, ни одного случайного имени. С художественным вкусом у Березовского точно было всё в порядке.

Моей замкнувшейся судьбы
Круги без квадратур.
Любые «если» и «кабы»
Ведут на новый тур.

Порывы ветра в сотни флейт,

И дождь стучит в окно.
Between the iron gates of fate
Другого не дано.

Говорят, эти стихи принадлежат ему. Скорей всего, это неправда — близко знавшие Березовского уверяют, что он никаких стихов не писал. Но в данном случае мы имеем дело с ложью, которая правды и симпатичней, и важней. Если даже не писал — мог бы написать.

Говорят, Березовский выкупил на свои деньги огромное количество заложников, содержащихся в Чечне, — и потратил на это до 30 млн долларов. Правда, на эти деньги бравые чеченские ребята покупали много оружия и стреляли из него в моих соотечественников; но тут ведь никто не знает, как лучше. Березовский выбрал спасать заложников.

Говорят, Березовский подарил двоюродному брату британской королевы, принцу Майклу, находившемуся в затруднительном положении, для оплаты аренды Кенсингтонского дворца 320 000 фунтов стерлингов. Жест, безусловно, необязательный, зато звучит красиво — «выручил брата королевы». Это всё тоже мушкетёрское.

Говорят, Березовский был единственным богатым человеком, который после трагедии в Кармадонском ущелье — где лавиной накрыло съёмочную группу культового русского кинематографиста Сергея Бодрова — без промедления, буквально в тот же день выписал очень, очень серьёзную сумму на поиски пропавших без вести. Остальные толстосумы закатили глаза к небу и сказали: «На всё воля Твоя!» Но Борис Абрамович, как мы помним, предпочитал думать, что на всё воля — его.

Он дерзал и дерзил.

Вид у него всё время был такой, словно он только что понюхал кокаина; или как минимум не спал три ночи, но выпил триста грамм отличного коньяка — и вот уже на сцене. Сейчас закончит свою саркастическую, нервозную речь, расправит хрящеватые чёрные крылья — и вылетит в окно.

При иных обстоятельствах он мог быть кем угодно. В советской, сталинских времён политической элите было множество схожих персонажей: с одной стороны, имелись железные наркомы с железными лбами и железными челюстями, а с другой — подобного рода игроки и артисты с горячечными глазами, впалыми щеками холериков и неуёмной энергией: руководители полярных экспедиций, создатели одной из сильнейших мировых разведок и сложнейших конспиративных и шифровальных систем, ну и организаторы лагерей тоже: скажем, Беломорканала.

Я к тому, что никаких определённых политических взглядов у Березовского не было. В последние годы жизни он собирался строить в России конституционную монархию, предварительно устроив политический переворот. В СССР — был членом КПСС и вполне серьёзно к этому относился. В постсоветской России — одним из выдающихся деятелей либерально-буржуазной формации, со всей сопутствующей российской спецификой в виде перманентного отстрела конкурентов, скупки СМИ и политиков оптом и в розницу: в этом смысле они с Ходорковским схожи до смешения. Однако, совершись в России новый «левый» поворот — и даже радикально «левый» поворот, — Березовский тут же нашёл бы себе занятие в образовавшейся среде. Какое угодно — в конце концов, перед нами, на минуточку, доктор технических наук, автор более ста научных работ и монографий («Бинарные отношения в многокритериальной оптимизации», «Многокритериальная оптимизация: математические аспекты» — оцените одни только названия), награждённый ещё в СССР, на заре туманной юности, премией Ленинского комсомола — у нас такие штуки просто так не раздавали, основатель Международного научного фонда и член-корреспондент Российской академии наук — то есть настоящий, высшего класса учёный. А то в России стали как-то об этом забывать.

Его беда, что громокипящие, в чём-то удивительные, в чём-то позорные девяностые в России сменились «нулевыми» — не левыми, не правыми, а квазистабильными и в целом скучными до остекленения глаз.