Летучий голландец, или Причуды водолаза Ураганова

В моем случае главную роль сыграли именно мой душевный настрой и внешние обстоятельства. И уж, скорее, я не верил, чем верил, в то, что могло произойти. Меня вдруг подхватило и понесло, когда как бы совпали и настроение, и погода, и само место, и… и… Всего не перечислишь.

Лет пятнадцать назад, когда я еще жил и работал в Курске, то ездил, бывало, в Москву на субботу и воскресенье. Одна ночь поездом — и в столице. Собственно, я и жил-то каждые пять дней недели только для того, чтобы провести выходные в Москве. Ну, правильно. Конечно же, я ездил из-за девушки! А вы думали, в музей Революции?

Поскольку я хорошо зарабатывал, как вы уже знаете, в фотоателье на кладбище, приятелей у меня в Москве была тьма. С ночлегом никаких проблем, никогда в гостинице не останавливался. Всегда временные друзья приютят, тем более я не избалованный, могу даже под кроватью спать или в передней на коврике с каким-нибудь Полканом в обнимку. Одно время с «бомжами» ночевал на чердаке, тогда их называли проще — бродягами. Почему не в гостинице?.. Время дорого. Пока устроишься, день пролетит. Да и на лапу давать не умею, с души воротит. Вдобавок у меня самого натура бродяжья.

Так вот, с некоторых пор я стал завтракать, обедать и ужинать только в одном месте — в студенческой столовой на Моховой. Рядом с главным входом в старый университет, в правом крыле. Блеск — столовая! Дешево и вкусно кормили, а, может, моложе был — оттого и аппетит отменный. И пиво всегда в буфете было. Не какое-то простецкое «Жигулевское», а «Рижское», «Мартовское» и даже «Двойное золотое» — в коричневых и витых, как купола Василия Блаженного, бутылочках по 0,33 л. Сейчас названия этих марок пива звучат лишь погребальным звоном по былому.

Почему я завтракал, обедал и ужинал именно там? Да уж не потому, что зациклился на дешевом трехразовом питании. Просто рассчитывал встретить… Ясно, кого. Однажды увидал ее, а подойти не осмелился. Так и не познакомился. Думал, снова застану там. Решил, что она в МГУ учится или работает где-то рядом.

Попал я тогда в столовую на Моховой случайно. И не знал раньше, что в самом центре Москвы есть такое замечательное заведение. Пускали туда по студенческим билетам, если верить строгому объявлению за стеклом двери, но на деле пропуском служил лишь возраст приходящих. Молодой — значит, свой. Сейчас бы меня туда, наверное, не пустили. Шлагбаум возраста!

Где-где?.. Неужели не знаете? Если идти со стороны улицы Горького… Дай Бог памяти! Университет начинается, боковое крыло выходит прямо на тротуар, а дальше тянется кованая ограда, за ней скверик, в глубине скверика — главное здание с белыми колоннами. Ну?.. Если свернуть за воротами в ограде вправо, там и вход в столовую.

Закрою глаза: прохладное солнце, октябрь срывает и лепит желтые листья к ярко-желтому фасаду. И Она — в желтом же плаще, туго перехваченном в талии. Лет семнадцати — сероглазая, курносая, конопушки, косы, шарфик, пуговки, туфельки, — замри на месте. Я и замер, глядя сквозь решетку ограды, как она идет к двери столовой… Затем я очнулся, свернул в ворота и последовал за ней.

Почему я оказался около старого МГУ? Просто бесцельно гулял по Москве.

В столовой я машинально занял очередь за пивом в буфет. Она сидела одна, позади шумной компании студентов, у самой стены, перекинув свой плащ через спинку стула. Может, она кого-то ждала? Ведь это была столовая самообслуживания. Я глупо продвигался по очереди и никак не решался подойти к девушке. Мы встретились глазами, и я, как заколдованный, не смог отвести взгляда. Тогда она, забавно махнув косами, пересела ко мне спиной. Верно, ее смутила моя назойливость.

Я так и не подошел. И у выхода ждать не стал. «В другой раз», — успокаивал сам себя, уходя прочь.

Вот ведь, и женат, и двое детей, а до сих пор забыть не могу. И не хочу. Не желаю. Столовая на Моховой стала для меня как бы символом моей юности. Точнее, молодости: ни моей, ни твоей, ни его — ничьей. Просто молодости. Словно она осталась только там — с белозубыми улыбками, смехом без причины, спорами, хохмами, зверским аппетитом. Почему — там?.. На Моховой все мы были молоды, до единого, а в обычной жизни все возрасты вперемежку; Мне возразят: а школа, а институт или техникум?.. Отвечу: у вас, что ли, школа вызывает такое чувство? Школа — это обязаловка. Ну, а в институте я не учился, техникум окончил заочно, а про службу на флоте лучше не говорить. Так что моя молодость осталась в той студенческой столовке. Студентом не был, но с барского стола ел.

Я ходил в ту столовую на Моховой, оцените мое упорство, чуть ли не целый год, каждую субботу. По воскресеньям она не работала. Понятно, я заходил туда уже не три раза в день, но хоть разок улучал забежать. Но моей незнакомки, увы, и след простыл.

Мы еще вернемся к этому «следу». Я над всем этим долго думал. Трудно выразить подсознательное, потому что для определения того, что мы только нащупываем, нет еще слов…