Летун

Сосновцев тоже не горел желанием принимать друга в своей меблированной комнате. Обставлена она была более чем скромно, по-спартански. Да Андрей и не стремился создать уют во временном жилье, под этой крышей он разве что ночевал. Отсюда и беседка.

А в тот памятный день, не теряя времени, визитёр отправился разыскивать пакгауз. Почти год он не был в этих местах. Зачем? Пластиковый пакет Постышев изъял ещё в первую встречу, а про журнал Сосновцев забыл напрочь. Ну, просто вылетела из головы эта незначительная деталь! Потому и не заикнулся о нём дознавателям, даже после «святой воды» экспертов. Лишь бы журнал сохранился – не размок под дождями и снегом, не сгинул. Бумага – материя нежная, долго храниться в навале мусора не может.

Переход произошёл через канализационный люк, но здесь, на местности, Андрей оказался в овраге. Потом выбрался на улицу, где впервые встретился с Селивёрстовым. Теперь-то Сосновцев знал, что называлась она Царицынской. Он без труда добрался до нужного места через Троицкий вал, мимо Манежа и Конной площади. Вот и тот самый овраг, имевший название Ерофеевского, загибавшийся от Манежа к Царицынской улице. Дальше речка Боровок…

На миг появилось желание спуститься к яме, в которую угодил, и попробовать ещё раз совершить обратный переход. Но Сосновцев подавил искушение. Ему чётко объяснили – проходы работают лишь в одну сторону.

В прошлый раз они с Селивёрстовым, перейдя через мост, направились прямёхонько в полицейское управление. Чин с медалью «За беспорочную службу…» оказался ни кем иным, как приставом Чиховым. Второй – унтер-офицером Пришвиным, оперативником. Но сейчас это не имело значения, главное – управление легко найти по пожарной каланче. Вон она виднеется, за речкой. Нужно пройти по мосту, справа будут сады. Так и есть. Полицейская часть в начале Стрелецкой слободы, напротив чулочной фабрики Башева, а по дороге тот самый заброшенный пакгауз.

Вот и он! Здесь ничего не изменилось, и печатное издание лежало ровно там, где оставил его хозяин. Обложка, конечно, выцвела, уголки загнулись. А сам журнал под действием влаги принял странную волнообразную форму. Но он был цел! Страницы с трудом, но разлеплялись, текст легко читался. Всё-таки место, хоть и впопыхах, он выбрал удачное, защищённое от струй дождя и порывов ветра. И незаметное. А вот и нужный разворот.

Знаменитая «Катюша», БМ-13 – легендарное оружие Второй мировой. Сколько немцы не тужились тогда, сколько не гонялись за русским боевой машиной реактивной артиллерии, так и не смогли создать равноценного оружия. А если такая штука появится на фронтах Первой мировой? И что для этого нужно? Грузовые автомобили, во всяком случае, их прототипы, у Даймлера уже появились. Ещё немного, и покатят по дорогам империи первые грузовики. По большому счёту, можно систему расположить и на телеге. Выехал на позиции, отвёл лошадок в сторону – и пали!

Дальше, снаряды. Вот написано: «оснащены реактивным двигателем на бездымном порохе». Порох-то в наличии имеется! Динамит тоже. Далее, другие технические детали: вес, размер, принцип запуска, направляющие, дальность, двойная детонация…

Он, чистый гуманитарий, разбирается, конечно, не во всём. Но ведь можно отдать статью в руки знающих людей! Инженеры, химики, баллистики, металлурги на Руси найдутся. А артиллеристы просто не смогут пройти равнодушно мимо такого! Это ж какой козырь в рукаве!..

Дрожащими руками Сосновцев отделили нужный разворот, бережно свернул вдвое и спрятал в нагрудный карман. Нужно всё хорошенько обдумать. Даже Селивёрстову будет нелегко объяснить, как это всё работает. А ведь со временем придётся искать тех, кто обладает достаточной властью и готов при этом выслушать безумных изобретателей. Вникнуть в их небывалый проект.

Занятый своими мыслями, Андрей поспешил в город. И конечно не обратил внимания на художника, пристраивающего невдалеке на бережку Боровка свой мольберт. Много их здесь ходит, глядеть на всех – глаз не хватит.

Встреча Локтева с резидентом состоялась уже на следующий день, после получения Штоссом по почте безобидного заказа на партию шерсти. Господин Де Фриз встретился со своим агентом в маленьком трактире, внимательно выслушал его, посмотрел портреты.

– Эти господа мне не знакомы, – промолвил он. – К владимирским летунам они отношения не имеют, а самолётов здесь не строят. Вы уверены, сударь, что всё услышанное не пустой трёп под бокал вина?

– Полную уверенность может дать только имперское казначейство, господин де Фриз, – усмехнулся художник. – Но вот этот, – он ткнул тонким пальцем в портрет Сосновцева, – произнёс незнакомое название, а потом попросил у собеседника содействия. Более того, он не поленился сходить к Боровку, копался в развалинах старого пакгауза. Возможно, что-то извлёк из-под камней. Чувствую, во всём этом сокрыта некая тайна. И тайна это связана с летательными аппаратами. А дальше – вам решать.