Летун

– Да за тем, геноссе, – озлился Андрей, – что чертовски хочется видеть Россию сильной! Не униженной, не задвинутой на второй план международной политики, не бросающей своих сыновей в мясорубку полками, в угоду европейским хитрецам, а державой-победительницей! Знаете, как враги называли такую вот «Катюшу»? Красная фурия. И боялись смертельно. Представьте себе, Никодим Митрофанович, что на хвалёный английский дредноут, коими они кичатся ещё ни одного не построив, падает одновременно десяток шестидюймовых снарядов! Да что с него останется, с того корабля?!

– Сказки! – отрезал Селивёрстов. – Ни за что в такое не поверю!

– Так и будет, я вам точно говорю!

– Не могу я себе этого представить. Ствол, снаряд, затвор – тут всё ясно. Но у вас… как такие штуки называются?

– Бесствольная артиллерия. Она и похоронила и сверхкрупные линейные корабли, и крепостные укрепления. Так случится…

– Вот заладили – будет, случится! – огорчился штабс-капитан. И обличительно воздел палец, жёлтый от никотина: – Запомните, милостивый государь, вы живёте в нашем времени! И то, что произойдёт когда-то, нам не указ! Хоть из рогаток там стреляйте!..

– От, дьявол! Да я вам модель построю! – завёлся Сосновцев.

– А давайте! – загорелся азартом собеседник. – На бумаге-то оно всё красиво получается. А вы, Андрей Павлович, покажите эту штуку в металле. Чтоб летала, огнём плевалась, в цель попадала! Хоть в ящик от мадеры!

– И сделаю! Вот возьму, и сделаю. Будете знать…

Честно говоря, Сосновцев не представлял, как можно сделать действующую модель реактивного снаряда, да ещё пусковую установку к нему. Но и отступать не хотелось. Где-то, в самых отдалённых уголках памяти испуганный мальчишка всё ещё отползал от бурлящей воды, двигаясь задом наперёд…

– Сделаю чертёж, – твёрдо заявил Андрей. – Поможете найти мастера, который возьмётся изготовить по нему установку?

– Есть один кузнец – блоху подкуёт. Мастер, каких поискать. Если он не возьмётся, то и не знаю…

– Договорились, герр гауптман. Прошу два дня.

Собеседники не видели за стеной из корейских сосен художника с мольбертом. Наверное, он писал чудный пейзаж.

Отпущенное время пролетело быстро. В училище Андрей сказался больным, отправив по почте уведомление в дирекцию и испросив три дня на поправку здоровья. Так что, на это время студенты остались без своего преподавателя.

Сам же учитель засел за кульман, создавая чертёж снаряда и установки. Получалось плоховато. Сосновцеву катастрофически не хватало инженерного образования. В итоге родился эскиз сродни художественному рисунку, а не рабочий чертёж.

Честно признавшись себе в том, что – да, сапоги должен точать сапожник, а пироги… ну и далее по тексту, и набравшись мрачной решимости, он собрался уже было идти к Селивёрстову, посоветоваться, – как выпутаться из трудного положения? Когда в дверь постучали.

Удивившись про себя, кто бы это мог быть? Или Селивёрстов сам испытывает нетерпение и пришёл поинтересоваться, как идут дела? – Андрей открыл дверь.

На пороге стоял необычный господин: пухлый коротышка, с розовой лысиной, лишь слегка прикрытой пухом жалких остатков волос. Ёжиком торчали подстриженные усы, маленькие глазки бегали: с косяка двери на собственные руки, мнущие шляпу, с рук на ботинки, потом куда-то за плечо Андрея. В общем, странный визитёр смотрел куда угодно, только не в глаза собеседника.

Одет господин был в визитку простого сукна, атласный жилет, расшитый бисером, что смотрелось достаточно комично, и галстук, совершенно не подходящий по цвету. В руках помимо шляпы он держал трость, которая ему, судя по всему, изрядно мешала.

– Нижайше прошу меня извинить, милостивый государь, – высоким голосом проговорил он. – Я без приглашения, и вам не представлен… – тут гость, похоже, немало смутился, но продолжил, – и всё же прошу покорно выслушать. Для меня это очень важно.

Совершенно сбитый с толку, Сосновцев отшагнул, пропуская странного посетителя.

– Раз уж пришли, сударь, так зайдите. Что ж я вас буду, на пороге держать?

Он провёл господина в комнату, указал на один из двух имеющихся стульев:

– Прошу.

– О, не стоит беспокоиться, – залопотал коротышка. – Право, я не займу у вас много времени. Разрешите представиться: Птолемей Вавилович Кутькин, мещанин.

– Сосновцев Андрей Павлович, – коротко кивнул хозяин квартиры. – Слушаю вас.

– Дело у меня к вам несколько странного свойства. Видите ли, я являюсь председателем Владимирского отделения общества «Технический прогресс на службе человека». Мы собираем сведения о всяческих инженерных диковинках и даже выпускаем газету! – с жаром заговорил Кутькин. – Точнее листок. Крошечный тираж – только для своих…

Тем временем скользящий взгляд председателя цепко и внимательно пробежался по комнате, и Андрею показалось, что при виде кульмана с незаконченным чертежом что-то дрогнуло в щекастом лице.

– Замечательная идея, – согласился Сосновцев. – Хотя мене несколько удивительно, чем я могу быть вам полезен в столь благородном начинании. Я, с вашего позволения, учитель рисования и черчения, к технике – тем более новинкам – отношения не имею.