Летун

– Куприянова мы знаем, всех его приказчиков – нет. Не появится ли у бандитов возможность сделать подмену? Я бы Амвросий Потапович, послал людей проследить за ювелирами – от дома до вокзала. На всякий случай.

– Будет сделано, Пётр Афанасьевич, – ответил пристав. – А где мы расположим нашего опознавателя?

– Где-то поблизости, чтобы Андрею Павловичу были хорошо видны все участники сделки. Особенно со стороны ювелиров. Если ждать подвох, то именно от них.

– Согласен, – покивал Чихов, – и чтоб рядом находился Илья Фомич. Будет что подозрительное, вы сразу подаёте знак своим бойцам. А те пусть не церемонятся, скрутят голубчиков, и на дознание. Думаю, господину поручику и господину Сосновцеву имеет смысл прямо сейчас съездить на будущее место проведения операции и хорошенько оглядеться.

– Слушаюсь, – подтянулся Севастьянов.

В это время в дверях появился унтер и доложил, что господину приставу прислали срочную, важную депешу.

– Кто прислал? – спросил Чихов.

– От господина Куприянова, ваше высокоблагородие, – отрапортовал унтер. – Принёс посыльный, на словах велел передать, что ответа не требуется.

– Свободен, – отпустил унтера пристав, вскрывая конверт. Прочёл текст на листке и положил на стол. – Новая вводная, господа. Господин Куприянов просит его извинить, но самолично на вокзал прибыть не сможет. Неожиданно занемог, пишет, отравился несвежей рыбой. Вместо себя пришлёт старшего приказчика Станислава Ковальского, которого дополнительно снабдит письмом и доверенностью на проведение сделки. Почерк Куприянова, я его узнаю.

– Стал быть, на вокзал явится совершенно неизвестный нам человек, да ещё в окружении вооружённых помощников, – подытожил Постышев. – Для меня нет сомнений, господа, это комбинация. Не знаю, какой дальнейший план у похитителей, но всё это неспроста.

– Я должен быть рядом с этими людьми, – неожиданно для себя выпалил Сосновцев. – Лучше всего, в группе встречающих.

– Вы представляете, как это опасно?! – вскричал Селивёрстов. – Мы его видели на мосту, но и он нас тоже! А если бандит вас узнает?…

– Тем не менее, ни вы, Никодим Митрофанович, ни Андрей Павлович, не можете внятно описать старика, выведшего телегу на мост, – возразил за Сосновцева Постышев. – А ему было тем более трудно рассмотреть ваши лица, на несущемся мотоцикле-то! И потом, неизвестно, кто приедет на вокзал. Быть может, действительно приказчик Куприянова, и мы дуем на воду. Но уверенность у нас должна быть железная. Или хотя бы близко к этому. Мне нравится идея Андрея Павловича.

– Оденем вас полицейским, господин Сосновцев, – задумчиво проговорил Чихов, оглаживая бакенбарду. – Фуражку наденете, козырёк надвинете пониже, на глаза. Держаться нужно по возможности незаметно, за спинами начальника станции и чиновника Горного Департамента. Молодцы Севастьянова будут поблизости, если что – вмешаются. Я думаю, такое сработает.

– Тогда и меня введите в состав группы! – выпалил Селивёрстов. – Могу нарядиться железнодорожником, могу – пожарным, кем угодно, но я должен быть рядом!

– Это уже перебор, Никодим Митрофанович, – мягко возразил Постышев. – Никто не сомневается в вашем желании помочь товарищу, но в процедуре участвуют три человека. Это обычный протокол, и Нужда может знать об этом. Увидит издали, что к встрече подготовились, может не подойти вовсе. Ищи его тогда по вокзалу.

– Хорошо, но я буду поблизости, – пообещал Селивёрстов.

– Да уж, господин штабс-капитан, – хохотнул поручик, – найдём мы вам местечко. В первом ряду, а то и среди действующих лиц…

9. Приключения на железной дороге

Сосновцеву подобрали полицейский китель, шаровары и сапоги. Тужурку, укороченное пальто, с таким же красным кантом по карманам, обшлагам и рукавам, как и на кителе. Особенно тщательно примеряли фуражку, чтобы она козырьком затеняла верхнюю часть лица, но смотрелась бы естественно. К форме полагался ремень и кобура. Тут между Постышевым и Селивёрстовым возникли разногласия – стоит ли давать Андрею оружие? Отставник настаивал на револьвере, мол, негоже в такое опасное предприятие пускаться безоружным. Постышев не соглашался, ссылаясь на уложения и инструкции.

Спор прекратил Севастьянов, заявив, что пустая кобура выглядит не так, как снаряжённая, не так-де оттягивает ремень, имеет другой объём, и прочее. Опытный человек такие детали сразу подмечает. Поэтому револьвер визитёру нужно дать, а вот патроны – не обязательно. Опыта у человека в таких делах нет, вдруг пальнёт сгоряча? Так Андрей стал обладателем незаряженного нагана.

Скоро Сосновцев в компании с Севастьяновым и Селивёрстовым прибыли на вокзал. Последовали мимо перрона, прошли по-над путями и очутились на дебаркадере около ста метров в длину и глубиной метров тридцать. Сзади громоздились склады и пакгаузы, между ними высились штабеля каких-то ящиков и упаковок. Всех грузчиков и прочих служащих заблаговременно удалили, помещения закрыли. Свободного пространства оставалось не так много, но поручик заверил, что этого достаточно.