Лев

Они вошли в застеклённый переход между корпусами старшей и младшей школы, сразу стало тише и спокойнее. Лев оглянулся и отпустил Алёнкину руку. Она, приостановившись, посмотрела на него, потом зашагала дальше. После перехода перед ними открылся просторный вестибюль младшей школы, заставленный по контуру мягкой мебелью.

– Ну, всё, ты иди, – сказала Алёнка, похлопав легонько Льва по руке.

– Так, – ответил он строго, – я сам решу когда мне уходить! – и, посмотрев на неё, добавил: – Идём дальше!

– Да я уже пришла… – сказала удивлённо Алёнка, показывая рукой на открытую дверь класса в противоположной стороне вестибюля. Около двери бегали дети, кто-то сидел на диване рядом.

Лев быстро пересёк вестибюль, взялся рукой за дверь и, отклонив её от стены, прочитал: «Класс 2 «Б». Он вернулся к Алёнке:

– Ну, ладно, я пошёл…

– А у меня зуб качается, – сообщила Алёнка, делая бугорок сначала за щекой, потом над губой.

– М-м… – отреагировал Лев.

– И ещё один немного… – задумалась она.

– Надо маме сказать… – нашёлся Лев.

– Ладно, – послушалась Алёнка.

– Ну… я пойду? – Лев наклонился в сторону стеклянного перехода.

Алёнка напряжённо посмотрела на него:

– Мы что, теперь дружим? – спросила она.

Лев оторопел. Он помедлил, подбирая нужные слова:

– Ну, это как ты захочешь… – сказал он.

– А что, можно выбирать?! – обрадовалась Алёнка.

– Ну, конечно! – тоже обрадовался Лев.

Алёнка махнула в сторону диванчика головой:

– А у нас девчонки обижаются, когда не дружишь.

– Не, я не обижаюсь, – проговорил он весело.

– Здорово! А на гитаре научишь играть лучше всех? – она покрутила корпусом туда-сюда, стоя на ногах неподвижно.

Лев опять ненадолго оказался в ступоре:

– Ну, если захочешь… – ответил он.

Она коротко рассмеялась:

– Пока!

Он поднял руку вверх, ответил: «Пока!» – и побежал в старшую школу.

ГЛАВА 2

Прозвенел звонок. Учеников быстро поглотили двери классов. Один только девятый «А», как обычно перед математикой, стоял в полном составе у кабинета, распределившись на кучки. Самая многочисленная из них состояла из юношей. Они с энтузиазмом что-то обсуждали, то и дело прерываясь на хохот. Некоторые из них разговаривали и смеялись сочным басом, другие ещё не определились со звучанием своего голоса окончательно.

Не торопясь, к ним по коридору подошла женщина средних лет. Белые волосы коротко острижены, губы деликатно подправлены силиконом. Подойдя, она посмотрела на парней с прижатой улыбкой на лице и развела руки в стороны.

– О, Марина Михална пришла, – сказал стоявший позади всех паренек. Остальные, ещё прыская от смеха, разбрелись вдоль стены, подбирая рюкзаки с учебниками.

– Ну, вообще… – произнесла Марина Михайловна и слегка покачала головой, не убирая улыбку и раскинутых в стороны рук, – от вас я такого не ожидала. Ладно мои, дураковый класс, – она презрительно хмыкнула, – но вы-то, девятый «А»! Что с вами? Гормоны что ли спокойно жить не дают?

– Да ваш девятый «В» – орлы, Марина Михална, – пробасил высокий шатен в костюме, обильно сдобренный прыщами, – все время нас в баскетбол уделывают.

– Ой, это они могут, конечно, – сказала она, не скрывая удовольствия, – но контрольную мне на одни «тройки» с «двойками» написали! Вот вы – совсем другое дело!

Она притворно улыбнулась и тут же изобразила делано-серьёзное лицо:

– Но сегодня-то что с вами? Учительницу биологии совсем довели! Ей там валерьянку капают! – она качнула крупными серьгами. – К чему эти ваши вопросики с подковырками учителю!? Молчите и слушайте, когда вам рассказывают!

– А вы уже знаете? – спросил, сдерживая улыбку, прыщавый шатен.

Она вздохнула:

– Ой, поберегите мои нервы! Про ваше половое деление, Штольский, уже вся учительская знает.

– Деление половых клеток там было, Марина Михална, – прыснул Штольский, застёгивая пуговицы пиджака, за ним стали смеяться ещё несколько человек.

– Безобразие там было, мальчики, – она ещё сильнее качнула серьгами, – безобразие и… ой, мои нервы! – она приложила руку к груди, и, не найдя что сказать после «и», добавила, глядя на распаренных от смеха подростков: – И бриться вам пора! Н-да! Никита… Балямов, пугаешь только своих одноклассниц этим недоразумением под носом, – она сделала невнятный жест у лица, – посмотри, вот Гена Штольский, Ваня Седобородов, Лёва Абагян – какие опрятные выбритые лица! – она оглядела окружавших её юношей и обратилась к группе девушек:

– Правда, девочки?

Те частично потупили глаза, частично захихикали и заулыбались. Вперед шагнула та, что обильнее других была оснащена волнистыми волосами и длинными ресницами. Она деланно причмокнула, задрала подбородок и, обращаясь лицом исключительно к Лёве, произнесла:

– Да, Марина Михална, они ничего, – и поспешила сделать томный взгляд с полуулыбкой.

Лев с выражением некоторой усталости отвернулся в сторону пустого коридора.