Лев Яшин. Легендарный вратарь

Без дела застал его однажды Евгений за пустым, лишенным каких-либо бумаг стандартным канцелярским столом в помещении отдела футбола и хоккея Центрального совета «Динамо». Спросил, чем Лев занимается в этом департаменте, приводит в книге ответ:

– А чем я должен заниматься? Я же футбольный вратарь. Больше я ничего не умею. Только штаны здесь протираю. Ты себе можешь представить Пеле за таким столом? Или Бобби Чарльтона? А я сижу…

Неужели Женя не догадывался, что это он с невыразимого отчаяния и невыносимой тоски? А какое еще могло быть настроение после перевода с муторной, беспредметной, суетливой, но мало-мальски живой работы на пустую и совсем никчемную? Да, это была неподдельная драма человека, оказавшегося сначала без любимого, а потом вообще без нормального людского дела. Может быть, Рубин и не ставил перед собой задачу пойти дальше диагноза «незащищенный», «неприспособленный», но причину совершенно напрасно, по-моему, нашел в самом Яшине, его нутре, неумении и нежелании вылезать из привычной оболочки вратаря. Мне представляется, надо рыть дальше.

Начать с того, что дело не в отдельном человеке, а в явлении. Козьма Прутков утверждал, что специалист подобен флюсу. Вполне понятно: развивается в одном направлении. В таком случае и талант подобен флюсу. При максимальных достижениях в развитии подобной односторонности переключение на другое дело оказывается чаще всего слишком трудным и тягостным. А если реализация таланта лимитирована возрастным цензом, как в футболе или балете, угроза жизненной неудовлетворенности при перемене занятий более чем реальна.

Футбольная цивилизация кое-как решила вопрос житейского устройства игроков по окончании карьеры. Если суждено стать тренерами, а смельчаков не так уж и много, они, особенно поначалу, плохо переносят резкое сбрасывание уровня общественного внимания от шумной известности к тренерской неприметности, которая сопровождает незаурядных игроков в большинстве случаев. Мало кто из заслуженных футболистов может похвастать хорошим образованием, иной профессией. Некоторые экс-игроки продлевают свое существование в футболе администраторами, менеджерами, других нанимают вести футбольные колонки в газетах или телерепортажи, третьи переходят в бизнес.

Но главное преимущество западных футболистов перед советскими заключалось в абсолютной (у меньшинства) или относительной финансовой обеспеченности и независимости – хотя бы на первое время, необходимое на адаптацию к новому образу жизни. Современный российский «нелюбительский» футбол, как официально стали именоваться наши профессионалы (может, потому, что многие из них липовые что по квалификации, что по отношению к профессии), в заработках игроков тянется за европейским, а где-то и переплюнул его, и в перспективе может выпускать футболистов в жизнь с энным запасом дензнаков.

Однако в Советском Союзе «труженики полей» – только, разумеется, футбольных – могли скорее получить параллельное образование (правда, порой тоже липовое), чем оставить какой-то финансовый задел на дальнейшее существование. Пагубно сказывался и резкий переход от физических нагрузок к полной растренированности (кто обратил внимание, уже на прощальном матче, всего через несколько месяцев отхода от спортивного режима, у Яшина под свитером обозначился небольшой животик). Многие, даже заметные игроки оказались брошены на произвол судьбы своими спортивными обществами, да и Спорткомитетом (к чести «Динамо», оно своих всегда пристраивало – если не в самом клубе, так в том же МИДе дипкурьерами).

В общем, перелом в жизни футбольных ветеранов, а это мужчины большей частью 33–35 лет, если не больше, – как говорится, в самом соку, – переживался большинством достаточно болезненно, и на подмогу зачастую приходила выпивка (не миновала чаша сия, увы, и нашего героя, хотя сумел остановиться перед опасной чертой, за которой – разрушение человека). Искореженные, несложившиеся постфутбольные судьбы по своей распространенности затмили островки благополучия. Особенно тяжело переносили переход к новой жизни футболисты с тонкой душевной организацией, склонные к размышлениям и рефлексии. Уж на что совершенно разные люди Сергей Сальников и Лев Яшин, но в жизни после футбола, даже оставшись в нем, оба так и не нашли себя.

Юбилейная монета с изображением Льва Ивановича Яшина

Хотя Сальников обладал и другими талантами, мог стать на выбор хорошим тренером, пишущим журналистом, телекомментатором. Метался-метался, но все эти занятия не доставляли такого удовлетворения, как сладостный футбол, поощрявший самостоятельность мышления, но скрадывавший житейскую безалаберность, а на новых поприщах то и другое сильно ему мешало.