Лев Лангедока

Полубесчувственный от страха мужчина спешился и уставился на Леона, словно кролик на лису.

– Ваш приятель больше пришелся мне по вкусу, – презрительным тоном заговорил Леон, в то время как мужчина опасливо пятился от него. – Он по крайней мере имел смелость вступить в бой. – Он обратился к Мариетте: – Вы какую лошадь предпочитаете, гнедую или чалую?

– Гнедую, – ответила та слабым голоском.

Он улыбнулся и подержал для нее стремя.

– Я считаю, что остаток ночи и утро этот малодушный трус потратит на то, чтобы дойти до Эвре. Пожелаем ему удачи. Она ему понадобится, это уж точно. Я слышал, что охотники за ведьмами считаются особым деликатесом у волков.

Стон ужаса вырвался из уст злополучной жертвы его остроумия. Леон рассмеялся, вскочил в седло и взял в руку поводья не только собственной, но и свободной от всадника лошади, дабы увести ее с собой.

– Теперь мы в безопасности? – спросила Мариетта, когда он хлопнул по крупу ее коня, побуждая к движению.

Мариетта оглянулась через плечо. Дорога была пустынной, если не считать понурой фигуры охотника за ведьмами, которая одна только и двигалась на фоне застывших в ночной дреме деревьев с листвой, посеребренной лунным светом.

– Да. – Красиво очерченные губы Леона раздвинулись в улыбке. – А у вас были сомнения на этот счет?

Мариетта взглянула на него и ответила с нескрываемым облегчением:

– Нет. Никаких сомнений у меня не было.

Ветер утих, ночь была ясной и спокойной. Они пустили лошадей легким галопом и двинулись в путь, сопровождаемые мягким шелестом листвы на деревьях. Мало-помалу покров ветвей у них над головами редел, стали заметными неяркие звезды на небе, а впереди открывалась безлесная равнина. Леон похлопал свою лошадь по шее. Плащ его намок и сделался неприятно липким. Леон вгляделся в даль перед собой и увидел в промежутке между холмами приземистые службы чьей-то усадьбы.

– Теплый амбар приютит нас до утра, – сказал он. – Моя лошадь очень устала.

Мариетта оглянулась на него через плечо, на лице у нее было написано сомнение, и Леон добавил:

– Новости достигнут Эвре не раньше полудня, к тому же я не думаю, что они пустятся за нами в погоню. Отдыхайте спокойно. Мы в безопасности.

Его уверенность убедила Мариетту, и она следом за Леоном свернула с дороги в поле. Скоро они добрались до темных, ничем не освещаемых строений фермы. Леон спешился и, взяв в руку поводья обеих лошадей, повел животных за собой. Послышалось глухое рычание сторожевого пса. Леон тихонько присвистнул, заметив прижатые к голове уши и вздыбленную шерсть собаки, потом произнес несколько слов самым ласковым голосом. Пес подозрительно обнюхал незнакомца, после чего замахал хвостом, встопорщил уши и лизнул сапог Леона.

– Святые угодники, – прошептала Мариетта. – Что же это за собака такая?

– Похожая на женщину, – бросил Леон самым беззаботным тоном и одним толчком распахнул дверь в амбар.

В амбаре было темным-темно и сильно пахло коровами и лошадьми. Леон взял Мариетту за руку и подвел сквозь тьму к грубо сколоченной деревянной лестнице. Мариетта без возражений вскарабкалась по ней наверх и с душевным облегчением опустилась на мягкую солому.

Леон снял сапоги, отцепил от пояса ножны со шпагой и улегся рядом с Мариеттой.

Опасность, которую они только что избежали, обострила чувства Леона. Воспоминание о ее теле, таком упругом и гибком под ним, было еще свежим, поэтому он уверенно и смело запустил руку под изорванное платье Мариетты и перекатился на нее, за что был тут же вознагражден пощечиной и чертовски болезненным тычком колена в мошонку.

– Дьявол побери! – выдохнул он, отпрянув от Мариетты и корчась от боли. – За что?

– Не надо обращаться со мной как с собакой! – ответила Мариетта дрожащим от ярости голосом.

– Но ведь я только что спас вам жизнь! – запротестовал Леон, не в состоянии поверить, что его домогательство может быть отвергнуто.

– И это дает вам право вести себя со мной бесцеремонно? – отрезала Мариетта, вскакивая на ноги.

Глаза Леона уже привыкли к темноте, и он залюбовался молочной белизной ее красивой груди, которую не мог прикрыть изорванный лиф платья, как ни цеплялась Мариетта за обрывки голубой саржи.

– Я подумал, что имею право хоть на самую малость, – вполне резонно заметил Леон. – Эта жирная скотина – охотник за ведьмами – чуть не задушил меня.

– Он так и сделал бы, если б я не укусила его за ногу! – парировала удар Мариетта, продолжая разбрасывать солому в поисках запропастившейся куда-то лестницы.

– Уймитесь, не то вы, чего доброго, ее опрокинете, – предостерег Мариетту Леон, который наблюдал за ней с возрастающим веселым любопытством. – Я вполне могу спрыгнуть отсюда вниз, но полагаю, что для вас такое будет затруднительно.

Словечко, которое сорвалось с ее губ, было бы вполне уместным в устах караульного гвардейца. Леон улыбнулся еще шире:

– Предлагаю вам сделку. Я не стану приставать к вам, если вы пообещаете вести себя разумно, прекратите метаться из стороны в сторону, рискуя свалиться с восьмифутовой высоты, и ляжете спать.

Мариетта приостановилась.