Лев с ножом в сердце

— Да, ключ… — Федор на минуту задумался, потом сказал: — Ну что ж, это говорит в пользу моей версии о том, что они пришли не вместе. Сначала пришел маленький, то есть женщина. У нее был ключ. С какой тайной целью, почему именно в эту ночь — вопросы к Пушкареву. Я уверен, это была близкая знакомая хозяина, которой он сам дал ключ и пульт от ворот. Кроме того, она прекрасно ориентировалась в доме и сразу же направилась в кабинет, где не было света. Она наткнулась на убитого… дальше вы знаете. В панике она бросилась прочь, забыв запереть дверь, не говоря уже о воротах. Возможно, именно она включила настольную лампу.

А потом пришел мужчина. Так я это вижу, Савелий. То есть один пришел без приглашения, тайно, вернее пришла, а другого пригласили на роль Антиквара… официально, так сказать. Подобные совпадения не происходят сами по себе, их готовят. Тут поработал хороший режиссер.

— А кто же из них открыл сейф? — спросил Савелий

— Тот, у кого был ключ, скорее всего, знал и код. Элементарная логика, Савелий.

— Коля! — воззвал окончательно обалдевший Зотов.

— Что я здесь делаю? — вопросил горько капитан. — Я должен сидеть и слушать Федькины бредни? Вместо того чтобы заняться чем-нибудь полезным?

— Ты хочешь сказать, не пляшет? — догадался Федор. — А ты докажи, что было иначе. Настоящий Антиквар собирался убить Лже-Антиквара и сам пал случайной жертвой. Не рой другому яму, как говорится, а еще говорят — судьба. Я допускаю, что есть всякие мелкие факты и нюансы, которых мы не знаем. И, возможно, никогда не узнаем… но в целом, по-моему, красиво. Красиво задумано, но плохо исполнено. Вмешалась судьба в виде… неизвестного существа!

Знаете, господа, меня все больше и больше интересует этот тип. Тут все не так! Что, впрочем, не противоречит моей версии. Даже наоборот. И еще кое-что… Помнишь, Коля, ты рассказывал про мужчину, который пытался продать Одноглазому, царствие ему небесное, хотя и не заслужил, прохиндей, краденый медальон из квартиры первой жертвы — Краснухина, с изумрудной птицей. А потом вдруг убежал. Помнишь, Савелий?

— Помню! И что?

— Я еще тогда понял, что Одноглазый врет, — продолжал Федор. — Не будет такой серьезный преступник, как Антиквар, светиться с краденой вещью.

— А зачем же он тогда… Зачем Одноглазый соврал? — спросил Зотов.

— Затем, что его попросили, Савелий. Старый друг и клиент попросил. И примету мужчины подсказал — шрам на большом пальце правой руки. И изумрудную птичку, скорее всего, спрятал у него в доме. И у застреленного грабителя, можешь не сомневаться, обнаружился бы шрам в указанном месте. Настоящий Антиквар, как скульптор, лепил Лже-Антиквара, которого в конце концов собирался застрелить. И кандидат на роль Лже-Антиквара у него был подобран. Все известные нам персонажи пересекаются друг с другом, как ты справедливо заметил, Савелий: Успенская, Максимов, Онопко, Рожкова, Глузд, Пушкарев… Случайность? Или замысел Антиквара? Он расставляет фигуры, он же дергает за нити… Максимов — прекрасная кандидатура на роль Лже-Антиквара. Представь себе, Савелий, что в одну прекрасную ночь звонит в полицию предприниматель Пушкарев в слезах и соплях и сообщает, что застал в кабинете грабителя, который бросился на него с ножом, и ему, Пушкареву, пришлось его застрелить! Да наш капитан еще и чаем бы его отпаивал! Или водкой. И по головке гладил от радости, что избавился, наконец, от Антиквара и сможет повесить на него все нераскрытые убийства и грабежи за четверть века. И шрам у застреленного Максимова-Антиквара на нужном пальце обнаружился бы. Если бы не одно маленькое «но»! — Федор выразительно помолчал. — Браслет из коллекции Глузда! Браслет, который рушит всю конструкцию Антиквара!

— Что-то в этом есть, — пробормотал глубокомысленно Савелий. — Но… как-то ты все усложняешь, Федя. Даже не знаю…

— В доме Пушкарева не найдено ничего из украденных вещей, — заметил капитан на удивление мирно.

— Плохо искали, — не задумываясь, ответил Федор. — В доме, несомненно, есть тайники. И к Максимову заодно надо бы присмотреться…

Капитан пожал плечами. Открыл было рот, чтобы выразить свое мнение о версии философа, но тут Савелий, чувствовавший себя совершенно разбитым, сказал:

— Мне пора, ребята… поздно уже…

— Еще рано, — возразил Федор, бросая взгляд на подиум.

— Она уже не придет, — вздохнул Савелий.

— Кто? — встрепенулся капитан. — Что за тайны? Кто не придет?

— Певица не придет.

— Которая не дала Федьке телефон? — сообразил Астахов.

— Я и не просил! Просто помог ей спуститься со сцены.

— Так вы сюда таскаетесь каждый вечер из-за певички? — обрадовался капитан. — А у Митрича не спрашивали?

— Я предлагал, Федя не хочет, — выдал друга Савелий.

— Ну прямо как пацаны! Пойду и спрошу. — Капитан встал. — Делов-то!

— Сиди! — одернул его Федор. — А ты, Савелий, не выдумывай! У тебя на уме одни женщины.

— У меня? — растерялся тот.